89 
Существовало два вида театралов – те, кто на самом деле наслаждался пьесой, и - в те времена абсолютное большинство – те, кто ходил сюда по чисто социальным причинам. Театр был местом, где можно было показаться на людях, обменяться сплетнями и пофлиртовать. Сидя в ложе вместе с Гидеоном Шоу, Маккенной, миссис Смедли и еще двумя парами, Ливия вскоре бросила все попытки расслышать, что происходит на сцене, поскольку большая часть зрителей предпочитала болтать на протяжении всего спектакля. Вместо этого она откинулась в кресле и стала наблюдать за мужчинами и женщинами, прогуливающимися мимо их ложи. Было просто удивительно, сколько внимания привлекали двое богатых американских промышленников.
Гидеон казался непринужденным и улыбался, ведя шутливую беседу с посетителями. Маккенна, напротив, был гораздо более сдержанным, отпускал мало замечаний, с осторожностью подбирая слова. Одетый в официальную схему черного и белого, он своей мрачной красотой прекрасно оттенял золотистую элегантность Гидеона. Ливию Маккенна несколько пугал, и приводило в ужас то, что Алина могла обворожить подобного мужчину.
Когда Гидеон отошел принести стакан лимонада ей, и наливку для миссис Смедли, Ливии выпала возможность поговорить с Маккенной более менее приватно, так как ее компаньонка была глуха как пень. Маккенна был вежливым и немного отстраненным, казалось, он определенно не нуждался в чьем-либо сочувствии, и все же Ливия не могла побороть жалости к нему. Несмотря на внешнюю неуязвимость Маккенны, она видела признаки усталости на его смуглом лице и тени под глазами, которые говорили о множестве бессонных ночей. Она знала, как ужасно любить кого-то, кого не можешь получить – а для Маккенны это было еще хуже, потому что он никогда не узнает, почему Алина отвергла его. Как только нечистая совесть Ливии напомнила ей, какую роль она сыграла в том, что Маккенну выслали из Стоуни Кросс много лет назад, она почувствовала, как краснеет. К ее ужасу, Маккенна заметил предательский румянец.
- Миледи, - тихо проговорил он, - мое общество по какой-то причине вас беспокоит?
- Нет, – поспешно ответила она.
Маккенна задержал ее взгляд и мягко добавил. – Думаю, что да. Я найду другое место, чтобы посмотреть пьесу, если это избавит вас от неудобства.
Смотря в его усталые голубо-зеленые глаза, Ливия вспомнила лихого паренька, которым он был когда-то, и подумала о прощении, которого хотела попросить уже десять лет. Сомнения наполнили ее, когда она вспомнила об обещании, данном Алине – но это обещание было никогда не говорить о ее шрамах. Она не обещала не рассказывать о манипуляциях их отца.
- Маккенна, - сказал она нерешительно, - причина моей неловкости кроется в воспоминании о том, что я сделала давным-давно. О зле, которое я вам причинила, в частности.
- Вы говорите о том времени, когда я работал в Стоуни Кросс Парке? – спросил он, слегка нахмурившись. – Вы были всего лишь маленькой девочкой.
Ливия нервно поерзала, прежде чем тихо ответить. – Боюсь, маленькие девочки довольно сведущи в недобрых делах – и я не была исключением. Именно по моей вине вас так поспешно отослали в Бристоль.
Маккенна пристально уставился на нее, сохраняя молчание, пока она продолжала.
- Вам известно, как я повсюду бегала за Алиной и следила за тем, что она делает. Я боготворила ее. И конечно я знала о привязанности между вами двумя. Полагаю, я немного ревновала, я хотела иметь всю Алинину любовь и привязанность, поскольку она была мне как вторая мать. Поэтому когда я случайно однажды увидела вас в каретном сарае, когда вы… - Ливия остановилась и еще сильнее покраснела. – Я сделала самое худшее – я не сознавала, какими могут быть последствия. Я пошла к моему отцу и рассказала ему все, что видела. Вот почему вас уволили и отослали в Бристоль. После, когда я увидела результат своих действий, и то, как страдает Алина, я почувствовала страшное раскаяние. Я всегда жалела о том, что сделала, и хотя я не жду, что вы простите меня, я все же хочу сказать вам, как мне жаль.
- Страдает? – невыразительно повторил Маккенна. – Леди Алина отослала меня в Бристоль потому, что жалела о своих чувствах к слуге. Она знала, что вскоре я стану для нее помехой…
- Нет, - с жаром перебила Ливия. – Это все наш отец – вы не знаете, каким злопамятным человеком он был. Он сказал моей сестре, что если когда-нибудь увидит вас снова, он вас уничтожит. Он поклялся, что не успокоится, пока вы не окажетесь без дома и средств к существованию – вы бы погибли или кончили свои дни в тюрьме. И Алина поверила ему, потому что она знала, на что он способен. Она никогда не хотела, чтобы вы уезжали из Стоуни Кросс – но она сделала все необходимое, чтобы защитить вас. Спасти. Фактически, единственное, почему Отец нашел вам место ученика в Бристоле, а не выбросил на улицу, это потому, что этого потребовала Алина.
89 
