Особенно,... 
77 
Лизетта не сопротивлялась, когда он прижал ее к своей груди, откинувшись на подушки. Их тела были все еще слиты воедино. Ее рука легла ему на грудь, а щекой она прижалась к его крепкому горячему плечу. Макс вздохнул, усталый и крайне удовлетворенный. Его руки гладили ее, расслабленные после напряжения.
Лизетта никогда не чувствовала себя такой спокойной, как в этот момент. Снаружи все еще бушевала гроза, но здесь, в надежных объятиях мужа, она была в безопасности. Запах дождя проник сквозь щель в окне и смешался с запахом кожи Макса.
– Мой муж, – сказала Лизетта, крутя пальцем волосы на его груди. – Я… я рада, что наконец стала настоящей женой тебе. – Она закрыла глаза и нежно погладила его руку на своей груди.
– Я тоже, – прошептал он.
– Правда то, что ты сказал о Мтриам? Ты действительно… не был у нее?
Макс замялся, прежде чем ответить:
– Да.
– Но ты все еще продолжаешь содержать ее, не так ли? Она по-прежнему живет в доме, за который ты платишь, чтобы иногда развлекаться в ее обществе.
– Давай не будем говорить о Мириам, – попросил Макс слегка охладевшим тоном. – Она никак не может повлиять на наш брак, милая.
Лизетта смирилась, но вопросы продолжали мучить ее.
– Макс, мужчины всегда любят своих любовниц? Или содержат их только ради физического удовольствия?
– Я не могу сказать за остальных мужчин.
Макс сел, холодная белая простыня едва прикрывала его поясницу. Отчетливо была видна линия, где загорелая кожа переходила в бледную на бедре. Лизетте ужасно захотелось коснуться темной и белой полосок, но она сдержалась, еще не чувствуя себя полностью непринужденной с ним.
– После смерти Корин мне казалось, что я больше никогда не захочу женщину, – сказал Макс, убирая локоны ее рыжих волос с лица. – Все женщины в Новом Орлеане боялись меня, и я… – Он замолчал, слова застряли у него в горле. Лизетта ничего не говорила, с нетерпением ожидая продолжения. – Я сам боялся себя, – сказал он наконец. – Все изменилось. Я не прикасался к женщине почти год. Затем услышал, что Мириам покинул содержавший ее мужчина. Я видел ее раньше и восхищался ее красотой. Ей нужен был мужчина, который бы мог позаботиться о ней и ее ребенке… а мне нужна была такая женщина, как она.
Лизетта почувствовала приступ ревности.
– Какая же она?
– Очень уютная, – сказал он после некоторой паузы. – Нас устраивало наше соглашение в течение нескольких лет. У нее не было детей от меня, кстати, никто из нас не стремился к более тесному сближению. – Макс цинично улыбнулся. – Кажется, сердце Мириам все еще принадлежит и всегда будет принадлежать негодяю, бросившему ее. Утонченные души часто страдают от первой любви.
– Как и твоя душа? – спросила Лизетта полушепотом. Макс перестал гладить ее волосы.
– О да, я страдал, милая, но не из-за любви.
Лизетта помолчала некоторое время.
– Макс… что ты теперь собираешься делать с Мириам?
Он слегка улыбнулся:
– Я не уверен, что надо что-то делать с ней.
Значит, он все-таки планировал по-прежнему содержать Мириам? Время от времени посещать ее, даже после этой ночи? Горькие, оскорбительные слова готовы были сорваться с ее губ, но она сдержалась. Все знали, что мужчина имеет право содержать любовницу, как и жену, если может обеспечить их обеих. Все знали также, что при этом жена не должна жаловаться, а просто ничего не замечать ради приличия. Лизетта отвернулась от него и легла на свою сторону, закусив нижнюю губу.
– Кстати, – медленно продолжал Макс, – я уже принял решение относительно нее. Кажется, она очень хочет заведовать пансионом.
– Ты имеешь в виду… – Лизетта снова повернулась к мужу и, опершись на локти, посмотрела на него. – Она больше не является твоей любовницей? Ты не станешь встречаться с ней?
– Нет. – Макс притянул Лизетту к себе. – Как я уже говорил, мадам Волеран, ты единственная женщина, которая мне нужна.
– О, – прошептала она, затаив дыхание и внезапно ощутив себя необычайно счастливой.
– Не думаю, что сохранение верности как-то ограничит меня, – сказал Макс нежным голосом. Он коснулся пальцами ее подбородка и притянул к себе, чтобы поцеловать в губы. Лизетта изогнулась, прижимаясь к нему и не помышляя об отказе. Теперь она доверяла Максу, как никогда раньше. Он повалил ее на подушки, и она обняла его за шею.
77 
