82 
– Не надо уходить, – сказала она.
– Надо. Мы с Филиппом должны отправиться в город на урок фехтования.
– Надеюсь, он пройдет хорошо для тебя.
Жюстин улыбнулся, запустив пальцы в свои косматые черные волосы.
– Он всегда проходит хорошо. Я отличный фехтовальщик.
Жюстин сунул руки в карманы и перенес свой вес на одну ногу, небрежно приняв красивую позу, которая очень шла ему. Лизетта невольно почувствовала жалость к девушкам, чьи сердца он может разбить.
– Ты очень хорошо выглядишь сегодня, мачеха, – сказал он с ангельским выражением лица.
– Благодарю, – сухо ответила Лизетта, и Жюстин усмехнулся еще раз, прежде чем отправиться на поиски своего брата.
– Ах, этот несносный мальчишка… – Ирэн не закончила фразу, но ее раздражение было очевидно.
– Максу следовало бы побольше заниматься им, – мрачно сказал Александр, потягивая кофе и подпирая рукой голову, чтобы та не упала на грудь.
– У него это единственный способ обратить на себя внимание, – ответила Лизетта, проходя в комнату и садясь рядом с Ирэн. – Филипп заслуживает поощрения своим хорошим поведением. Естественно, Жюстину остается только быть плохим.
Присутствующие удивленно посмотрели на нее. Лизетта впервые осмелилась высказать свое мнение среди членов семьи. Никто не решался ответить на ее замечание, пока Бернар не откашлялся.
– Какова бы ни была причина, Жюстин неисправим.
– Он еще слишком юн, чтобы так говорить о нем, – сказала Лизетта. – Мне кажется, он изменится.
Бернар и Александр обменялись взглядами, удивляясь тому, что невестка позволила себе противоречить им. Это обстоятельство, а также чувство удовлетворенности, исходившее от нее, свидетельствовали о том, что Максимилиан повлиял на нее гораздо благотворнее, чем они ожидали.
– Возможно, ты права, Лизетта, – нерешительно сказала Ирэн. – Можно только надеяться.
– Как ни надейся, но мальчика уже никак не изменишь, – заметил Бернар.
Лизетта повернулась к Ирэн, рассчитывая сменить тему разговора:
– Я хотела бы сегодня прогуляться верхом по плантации.
– Илайес будет сопровождать тебя, – ответила Ирэн. – Он хороший парень, тихий и благовоспитанный.
Бернар посмотрел на Лизетту, сузив глаза.
– Куда именно ты собираешься поехать?
Она пожала плечами:
– Возможно, в восточную часть, за кипарисовую рощу.
– Там не на что смотреть, – нахмурившись, сказал Бернар. – За исключением… – он сделал неловкую паузу, – развалин старого дома надсмотрщика.
Все замолчали при упоминании этого места. Лизетта посмотрела на Ирэн, которая, казалось, полностью сосредоточилась на размешивании сахара в кофе.
– Он все еще стоит там? – спросила Лизетта.
– Несмотря на мои неоднократные просьбы, Макс постоянно отказывался снести его, – сказала Ирэн бесстрастным голосом. – Эти развалины портят плантацию, бесполезные руины занимают участок земли, который можно было бы обрабатывать. Кто-то распустил глупые слухи о том, что видел там привидения. Возможно, Жюстин… хотя я подозреваю, что он делает это просто из озорства.
– Никто из рабов не приближается к этому месту, – сказал Бернар. – Суеверие слишком сильно. – На лице его промелькнуло удовлетворение. – Ты не приблизишься к нему и на сотню шагов, как Илайес откажется двигаться дальше.
* * *
В это утро Лизетта обнаружила, что Бернар был прав. Илайес, ехавший верхом на муле за ее пятнистой кобылой, резко остановился, когда увидел возникшие перед ним развалины дома надсмотрщика. Строение располагалось так, что его не было видно из главного здания. Оно находилось на краю поля, которое когда-то возделывалось, но последние десять лет оставалось нетронутым. Земля быстро заросла сорняками. За прошедшее время тропический климат довершил разрушение ветхого дома, который почти целиком сгнил от сырости и насекомых.
– Илайес! – позвала его Лизетта, оглядываясь назад и видя, как напряглась худощавая фигурка мальчика. Он смотрел не на нее, а на дом, широко раскрыв глаза и раздувая ноздри.
– Куда вы направляетесь, мадам? – тихо спросил он.
– Хочу осмотреть этот дом, – сказала Лизетта, продвинув лошадь на несколько шагов вперед. Илайес не двинулся с места.
82 
