17 
— Согласна, ты достиг большего, чем я думала. Но авантюризм у тебя в крови. — Тогда и у Билла... — В одной статье я прочитала, что ты гоняешься за смертью.
Он устало провел руками по лицу и посмотрел на парнишку, чтобы убедиться, что тот все еще возится с велосипедом.
— И ты поверила субъективному мнению какого-то писаки?
— Это определение очень похоже на тебя, — ответила Ванда. — И я не хочу, чтобы Билл заразился любовью к авантюрам.
— Я не стану брать его в джунгли, Ванда.
— Я бы и не позволила.
— Но мне хотелось бы видеться с ним как можно чаще. — Его лицо подобрело. — Он — замечательный парнишка.
Ванда несколько смягчилась. Самый верный способ завоевать сердце матери — похвалить ее ребенка. Или в нем заговорил голос крови?
— Я никогда не подвергну его опасности.
У него дрогнул голос, и Ванда поняла, что Стив вспомнил о трагической гибели Дейва.
— Я знаю, Стив.
— Но?
— Но, — повторила она, глядя в его темные глаза, которые, как она знала, будут преследовать ее всю оставшуюся жизнь, — это не означает, что рядом с тобой он всегда будет в безопасности.
— Мама, — крикнул Билл, — велосипед не влезает в твой багажник!
— Положи его в багажник Кевина. Там так много места, что можно разместить и лодку! — крикнул в ответ Стив.
— Здорово, — радостно откликнулся Билл. — А можно мне сесть за руль?
— Нет, — тут же ответила Ванда. Стив улыбнулся и предложил:
— Послушай, я отвезу его домой, а мы сможем продолжить наш разговор завтра.
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Как насчет обеда?
— Стив придет на обед? — спросил Билл, проходя мимо них с велосипедом. — Здорово. А можно приготовить спагетти?
— Мне подходит, — тут же откликнулся Стив, вопросительно глядя на Ванду.
Она поняла, что проиграла.
— Хорошо, — пришлось согласиться ей. — Пусть будут спагетти.
— Ура! — донесся до них голос Билла.
— Я принесу десерт, — пообещал Стив и, наклонившись, запечатлел на ее устах быстрый поцелуй. Затем он повернулся и отправился вслед за Биллом.
Ванда смотрела им вслед, пытаясь понять, в какой момент она потеряла контроль над ситуацией.
К следующему вечеру Стив чувствовал себя словно подросток, который в первый раз собрался на свидание. Он знал, что волноваться глупо, но никак не мог взять себя в руки и в буквальном смысле считал минуты до новой встречи с Вандой и Биллом.
Он нахмурился, вспомнив, что Ванда вздрагивала и опускала глаза каждый раз, когда упоминали имя Дейва. Она тоже до сих пор чувствовала себя виноватой перед ним. Ведь в ту ночь, как бы то ни было, она изменила с ним Дейву.
Тряхнув головой, Стив положил бутылку красного вина в бардачок мотоцикла и закрыл крышку. Взяв с верстака свой шлем, он повернулся и замер, увидев в дверях сарая Кевина.
— Чего надо?
— Ты всегда такой чертовски приветливый. — Кевин усмехнулся и вошел в сарай. Засунув руки в карманы своих черных брюк, он, как всегда, двигался неторопливо.
— А ты не боишься запылить здесь свои модные черные туфли? — спросил Стив, затягивая ремешок шлема.
Кевин не ответил на вопрос, а задал свой собственный:
— Едешь на свидание к прекрасной Ванде, да?
— Не на свидание, — возразил Стив. — На обед с нею и с Биллом.
— Ясно, — пробормотал Кевин. — Так ты не сходишь по ней с ума?
У Стива все похолодело внутри.
— Что?
— Перестань, Стив. Я не дурак. И никогда им не был. — Кевин небрежно пожал плечами и оперся о край верстака. — Дейв никогда не замечал этого. Черт, Дейв не замечал ничего, кроме моторов, с которыми вы всегда возились. Меня еще тогда удивляло, что вы с Вандой так и не сошлись.
Стив решил, что с него довольно.
— Прекрати, Кевин.
— Минутку. — Кевин наклонил голову и внимательно посмотрел на брата. — Знаешь ли, я видел вас вчера вечером. Ты не мог оторвать от нее глаз. Я думал, она воспламенится от твоего взгляда.
— Разговор окончен.
— Почти. — Кевин отошел от верстака и встал рядом с ним. — Я знаю, что ты чувствуешь.
— В самом деле?
— Ты чувствуешь сожаление оттого, что упустил свою возможность, — тихо произнес Кевин. — И это мешает тебе начать ухаживать за Вандой так, как ты должен был ухаживать за ней пятнадцать лет назад. Я вижу сожаление в твоих глазах. И в ее тоже.
Стив с трудом сглотнул. Что он мог сказать? Он смотрел на Билла — и в душе испытывал муки раскаяния. Он ничего не мог сделать, чтобы исправить прошлое. Ведь если бы тогда он проявил настойчивость...
17 
