14 
— Мальчик имеет право познакомиться со всей своей семьей, — тихо заметила София.
— Ну, положим, «своей семьей» Беренджеров можно назвать с натяжкой, — ответила Ванда. — Я хочу, чтобы он оценил и полюбил Мэтта. — Старик ее тайну не выдаст, это точно. — Больше узнал бы о своем отце. Но я не слишком доверяю Стиву.
— Ну-ну, — проговорила София, подходя к ней. — Не потому ли это, что ты не доверяешь себе, когда находишься рядом с ним?
Ванда напряженно молчала.
— Дорогая, даже когда вы были детьми, вас определенно связывало нечто большее, чем просто дружба. Это было заметно каждому, кто видел лицо Стива, когда он смотрел на тебя.
— О боже...
— На самом деле, когда ты сообщила мне и своему отцу, что беременна, я ожидала услышать, что отец ребенка — Стив.
— С чего бы вдруг? — устало возразила Ванда. — Дейв был моим женихом.
— Знаю, дорогая. Но между тобой и Стивом существовала особая связь, которой не было у вас с Дейвом.
Ванда помнила разочарование на лицах родных, когда они узнали о том, что она выходит замуж и собирается стать матерью. Но ей и в голову не могло прийти, что София была больше удивлена ее выбором, чем самим фактом беременности.
Если бы она той ночью не потеряла сознание, не убежала бы от Стива и всего, что он заставил ее почувствовать, он был бы законным отцом Билла. Но случилось по-другому. К тому же Стив вселял в нее тогда страх и неуверенность. Так же, как и сейчас.
— Не могу поверить, что ты говоришь мне такие вещи. Связь? Со Стивом? Мне было всего семнадцать.
— Но сейчас уже нет, — тихо возразила София. — И знаешь, думаю, даже тогда ты хотела быть со Стивом. Просто боялась признаться в этом самой себе.
— Ошибаешься, мамочка. Я встречалась с Дейвом, и меня вполне устраивали наши отношения. А со Стивом я все время чувствовала себя... словно на краю пропасти.
— Люди меняются, — напомнила София.
— Нет, не меняются, — вымолвила, грустно улыбаясь, Ванда. Она поднялась, быстро обняла мать и пожелала: — Хорошо повеселись. — Потом побежала к машине.
Из маленького радио на верстаке в сарае Беренджеров доносился рок. Стив любил слушать музыку во время работы, хотя обычно полностью концентрировался на том, что делал.
Но сегодня все было немного по-другому. Трудно сосредоточиться на карбюраторе грузовика, когда губы горят от поцелуев, а кровь бурлит, как лава. Он до сих пор ощущал кончиками пальцев гладкую, шелковистую кожу Ванды, чувствовал жар ее тела.
Едва дыша от нахлынувшего желания, он раздраженно бросил гаечный ключ на верстак. Наверное, ему не надо было ходить к Ванде. Воскресив в памяти события далекой юности, он лишь обрек себя на новую боль и страдания.
— Привет.
Стив обернулся и увидел мальчугана, который был так похож на Беренджеров, что на одно мгновение он принял его за одного из кузенов. Пришел выразить недовольство тем, что Стив целовал его маму?
Усмехнувшись собственным мыслям, он кивнул Биллу:
— Привет.
Парень оглядел сарай и медленно вошел внутрь, толкая перед собой велосипед. Наконец он поднял глаза на Стива и с минуту смотрел на него.
— Я видел, как ты целовал мою мать.
Проклятье!
Стив потер рукой шею. Биллу было всего четырнадцать, но он пришел сюда не как мальчик, а как мужчина и защитник своей мамы. Сердце Стива сжалось от нежности.
— Я давно знаю твою маму.
— Да, мне бабушка говорила. — Мальчик прислонил велосипед к верстаку и засунул руки в карманы своих шорт. — Ты — друг моего отца.
— Почти твой дядя, — заметил Стив.
— Не родной. — Билл пожал плечами и еще раз вонзил в него взгляд. — Так почему ты целовал ее?
Потому что хотел Ванду больше всего на свете? Потому что одно ее присутствие возбуждало его и лишало разума?
— Это дело касается только твоей мамы и меня.
Парень нахмурился.
— Я волнуюсь за маму.
— Может быть, если ты поближе узнаешь меня, то не будешь так волноваться.
— Может быть. Но моя мама не хочет, чтобы я приходил сюда и знакомился с тобой и другими.
— Но ты ведь уже пришел.
Билл пожал плечами.
— Сказать тебе, что я вас видел.
Стив невольно улыбнулся.
— Мне жаль, что ты нас видел, но я не жалею, что поцеловал ее.
— Ты и снова это сделаешь?
— Если она позволит.
— Не позволит.
— Посмотрим. — Стив сложил руки на груди и взглянул на Билла. Его сердце разрывалось от чувства вины. Много лет он казнил себя за тот случай с Вандой. Теперь стало еще тяжелее. Может, стоило побороться за Ванду и у него был бы теперь сын?
14 
