ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>

Танцующая в ночи

Я поплакала над героями. Все , как в нашей жизни. Путаем любовь с собственными хотелками, путаем со слабостью... >>>>>




  44  

— Она очень славная девушка, сэр, — выпалил Скотт. — Добрая и отзывчивая, полная веселья, но серьезная внутри. Не то что та, другая. Мне и Марте она никогда не нравилась.

Застыв, Лоренс холодно произнес:

— Спокойной ночи, Скотт. — Он не собирался обсуждать с ним ни Ванессу, ни Мэй; у Скотта никто не спрашивал, что он о них думает.

Личная жизнь Лоренса не касается тех, кто на него работает. От них требуется только одно — чтобы они исполняли свои обязанности и не совали нос в чужие дела. Однако со слугами, знавшими его с детства, существовали определенные трудности — как и с миссис Райан — они полагали, что могут высказывать свое мнение, когда им заблагорассудится, и не выбирали при этом выражений. Им и в голову не приходило, что они фамильярничают!

Смутившись, Скотт бросил на него оскорбленный взгляд и удалился, не сказав ни слова. Лоренс почувствовал себя виноватым и в то же время раздраженным. Откуда это чувство вины? С логической точки зрения, он был прав: Скотту не следовало ничего ему говорить. Но после нескольких минут бессмысленного глядения в стену он поднял трубку внутреннего телефона и позвонил в квартиру прислуги.

Скотт почти сразу взял трубку. Его голос был ровным и вежливым:

— Да, сэр?

— Простите, Скотт, — сказал Лоренс. — Мне не следовало набрасываться на вас. Все дело в том, что я устал и раздражен.

— Все в порядке, сэр. — Голос Скотта потеплел. — Я понимаю.

Лоренс этого и боялся: что он слишком хорошо все понимает. И уж во всяком случае, не собирался позволять ему продолжить обсуждение, поэтому быстро попрощался и положил трубку.

Сосредоточься! — приказал он себе, глядя на разложенные бумаги. Погрузиться в работу — единственный способ забыть обо всем остальном; он понял это еще мальчиком. Но слова танцевали перед глазами, сливаясь в бессмысленный хоровод. В голове что-то кольнуло. Нет, это не обычная головная боль. Он положил палец на артерию в правом виске и закрыл глаза. Когда давление ослабило боль, он убрал руку, но боль опять вернулась. Пришлось отложить работу и отправиться в спальню.

Однако заснуть Лоренс не смог. Он долго ворочался с боку на бок, вставал, но ни читать, ни слушать музыку тоже не получалось. Единственное, о чем он был способен думать, — это о Мэй, о том, что чувствовал, держа ее в объятиях, прикасаясь к мягкому теплому рту своими губами, о том, как…

Как он сможет жить, потеряв ее?!

Не будь глупцом! — возразил он себе. Разве можно потерять то, что никогда тебе не принадлежало? Тяжело перевернувшись на другой бок, он застонал. Прекрати думать о ней, поспи немного, иначе наутро будешь едва живым!

Когда Лоренс наконец провалился в сон, тот тоже был заполнен горячими, неустанными мечтами о Мэй: он обнимал ее обнаженное тело, целовал ее, любил, получая такое удовлетворение, о котором наяву не стоило даже и мечтать.

Он проснулся от собственного крика и сразу же вскочил с кровати. В ванной Лоренс сорвал с себя влажную пижаму и бросил в корзину для грязного белья, затем принял долгий прохладный душ. Пробудившись после этого окончательно, он оделся, избегая смотреть на себя в зеркало ванной.

Лоренс прошел в кабинет и включил электрический чайник, который держал там, чтобы в любое время дня и ночи иметь возможность приготовить себе растворимый кофе. Потягивая черную горькую жидкость, он взялся за работу, которую не закончил накануне вечером.

Скотт появился в семь и разумно воздержался от комментирования того факта, что хозяин в такую рань на ногах, полностью одет и работает.

— Чудесное утро, не правда ли?

Лоренс этого не заметил, но, когда Скотт раздвинул шторы, неохотно посмотрел на голубое небо и яркое солнце. За окном царила весна, но в его сердце была зима.

— Завтрак, сэр? Чего бы вы хотели?

— Только свежего апельсинового соку. Я не голоден и хочу до ухода закончить работу.

— Вам нужно что-нибудь съесть… — начал Скотт, но, перехватив взгляд Лоренса, вздрогнул. — Хорошо, как вам угодно.

Когда он ушел, Лоренс позвонил в больницу. Но от ночной сестры ему удалось добиться только того, что его мать «в удовлетворительном состоянии».

— Когда я могу навестить ее?

— В любое время между десятью и двенадцатью или между половиной третьего и пятью.

Когда Скотт принес сок, а также свежесваренный кофе, Лоренс сообщил, что они отправляются в офис в восемь. И добавил, глядя в сторону:

  44