55 
– Может быть, до этого и не дойдет, – сказал он. – Но все-таки найди Друитта. Он все знает.
Друитт знал. Это было ясно с первого взгляда. Он мог добиться чего угодно, выкрутиться из любого положения, применить совсем не подходящую статью, использовать лжесвидетельство. Выигранные им дела оставили глубокие морщины на его желтом, гладко выбритом лице пожилого человека. В руках у него был коричневый кожаный портфельчик; полосатые брюки казались слишком новыми по сравнению с его потрепанным лицом. Он вошел в комнату с каким-то неестественно веселым видом, какой бывает у сидящих на скамье подсудимых; остроносые начищенные ботинки сияли. Все в нем, от улыбки до светлого пиджака, было новеньким, с иголочки, кроме него самого, постаревшего на многих судебных процессах, одержавшего много побед, более разрушительных, чем поражения. Он приобрел привычку никого не слушать: к этому его приучили бесчисленные замечания, раздававшиеся из-за судейского стола. Предупредительный, осторожный, он всегда был полон сочувствия и тверд, как камень.
Малыш кивнул ему, не вставая с кровати, на которой сидел.
– Привет, мистер Друитт.
Друитт сочувственно улыбнулся, поставил портфельчик на пол и уселся на стул возле умывальника.
– Прелестный вечер, – начал он. – Боже мой, вы попали в переделку! – Сочувствие как-то не вязалось с обликом адвоката; его можно было соскоблить с глаз Друитта, как ярлычок с ценой со старого кремневого ружья, купленного на аукционе.
– Я не из-за этого хотел вас повидать, – ответил Малыш. – Не пугайтесь. Просто хочу посоветоваться.
– Надеюсь, никаких неприятностей? – спросил Друитт.
– Я как раз хочу избежать неприятностей. Предположим, я решил жениться, что мне нужно сделать?
– Подождать годик-другой, – не задумываясь, ответил Друитт, как будто подсказал ему ход в карточной игре.
– А если через неделю? – спросил Малыш.
– Вся беда в том, – задумчиво проговорил Друитт, – что вы несовершеннолетний.
– Поэтому я и позвал вас.
– Бывают, конечно, случаи, когда люди не правильно указывают возраст. Имейте в виду, я вам этого не предлагаю. А сколько лет девушке?
– Шестнадцать.
– Вы в этом уверены? Потому что, если ей нет шестнадцати, брак будет незаконным, даже если вас обвенчает сам архиепископ в Кентерберийском соборе.
– Тут все в порядке, – сказал Малыш. – Ну а если мы неправильно укажем возраст, поженят нас по всем правилам?… По закону?
– Поженят накрепко.
– И полиция тогда не сможет вызвать девушку?
– В качестве свидетельницы против вас? Только с ее согласия. Конечно, это будет правонарушением. Вас могут посадить в тюрьму. А кроме того… есть и другие трудности.
Друитт прислонился спиной к умывальнику, так что его седые прилизанные волосы коснулись кувшина; он многозначительно посмотрел на Малыша.
– Вы ведь знаете, я заплачу, – сказал Малыш.
– Во-первых, – возразил Друитт, – вам следует иметь в виду, что на это потребуется время.
– Тянуть-то здесь нельзя.
– Вы хотите венчаться в церкви?
– Ясное дело, нет, – ответил Малыш. – Это ведь не настоящий брак.
– Но все-таки законный!
– Ну, не совсем. Священник же нас венчать не будет!
– Ваши религиозные чувства делают вам честь, – сказал Друитт. – Это, как я понимаю, будет гражданский брак. Пожалуй, можно получить разрешение… Надо не меньше пятнадцати дней прожить на одном месте… в этом отношении вы подходите… ну и подать заявление за один день до свадьбы. Это все просто, вы могли бы уже послезавтра пожениться… в местной мэрии. Но есть другое затруднение. Брак несовершеннолетних – нелегкая штука.
– Давайте дальше. Я заплачу.
– Не стоит говорить, что вам двадцать один. Все равно никто не поверит. Но если вы скажете, что вам восемнадцать, то сможете жениться, получив разрешение родителей или опекуна. Ваши родители живы?
– Нет.
– А кто вам опекун?
– Не понимаю, о чем вы говорите?
– Ну, опекуна можно устроить, – подумав, сказал Друитт. – Хотя это рискованно. Лучше вам, пожалуй, потерять с ним связь. Допустим, он уехал в Южную Африку, а вас оставил здесь. Из этого может получиться хорошая версия, – задумчиво добавил Друитт. – Брошенный в этом мире совсем младенцем, вы мужественно прокладывали себе дорогу в жизни. – Его глаза перебегали от одного шарика кровати к другому. – Будем надеяться, что чиновник-регистратор возьмет решение на себя.
55 
