Дэвид поскреб подбородок.
– Думаете, я идиот? Развод, да еще накануне выборов – для любого политика это же просто самоубийство! Да моя же собственная партия потребует, чтобы я снял свою кандидатуру.
– Ну, ты ведь этого не знаешь, верно? Развод в конце концов не преступление. В отличие от двойного убийства, которое, кстати, не имеет срока давности. – Сенатор помолчал, давая возможность зятю оценить последствия, которые будет иметь обнародование гнусных подробностей убийства Бекки Стерджис. – Для тебя это выгодная сделка, Дэвид. Подумай об этом. Даже если бы это не касалось меня самого, я и тогда посоветовал бы тебе согласиться.
– Эти снимки ничего не доказывают. И эта ваша чертова запись тоже!
– А это, в сущности, не так уж и важно, – невозмутимо бросил сенатор. – Один лишь намек на подобный громкий скандал – и у тебя, считай, никаких шансов на второй срок. В сущности, ты превратишься в отверженного. И что бы ты ни делал, от этого тебе не отмыться до конца жизни.
Лицо Меррита перекосилось от бешенства, но сенатор понимал, что первый раунд остался за ним. Но ему предстоит выиграть еще немало таких раундов прежде, чем Дэвид запросит о пощаде. Это дело вызовет грандиозный скандал, а ведь ему известно еще и о других темных делишках зятя, и их немало. Он станет одно за другим вытаскивать их на свет божий. Если хорошенько покопаться в грязном белье Меррита, этого хватит на годы. Травля будет продолжаться долго, очень долго – даже после того, как он, сенатор Амбрюстер, отправится на тот свет. Но он умрет счастливым, зная, что Дэвиду Мерриту больше не знать покоя.
А пока он был доволен. Для одного утра вполне достаточно, решил сенатор.
– Оставь себе снимки, Дэвид. У меня имеются копии. Кстати, на тот случай, если ты прикажешь Спенсу подослать ко мне одного из своих головорезов, учти, что негативы и копия записи хранятся у моего адвоката. Вместе с моим распоряжением немедленно отправить все это в средства массовой информации, если обстоятельства моей смерти покажутся ему подозрительными.
Лимузин остановился перед домом сенатора.
Амбрюстер уже взялся за ручку, но Меррит схватил его за рукав.
– Вы пообещали, что будете молчать… А как насчет Барри Тревис и Бондюрана? Разве вы не заодно?
– С этой пустоголовой репортершей и человеком, соблазнившим мою дочь?! – моментально ощетинился сенатор. – Вот еще! Но… Впрочем, предоставь это мне. – он по-отечески похлопал зятя по коленке. – А ты пока подумай над моими словами и приходи. Уверен, мы договоримся.
Глава 44
Министр юстиции стоял у окна, заложив руки за спину. Барри оставалось только гадать, о чем он сейчас думает. Поверил ли он ей? Все время, пока длился рассказ, он то и дело перебивал ее, уточняя детали, а когда она закончила, встал и принялся расхаживать по кабинету, ничем не показывая, верит ли он, что она говорит правду.
Грей, устранившись, уставился в телевизор, по которому как раз шли новости. Во время пресс-конференции, которую президент дал в клинике, с губ его сорвалось сдавленное проклятие, однако едва только доктор подтвердил, что здоровье первой леди заметно улучшилось, как Грей заметно расслабился.
Само собой, Барри тоже была рада это услышать. Однако она не была бы женщиной, если бы не почувствовала при этом острый укол ревности.
Где-то на середине рассказа Барри заметила, что Дэйли задремал. Она тихонько порадовалась за него – только слепой не заметил бы, что бедняга устал как собака.
– Одного не понимаю, – обернувшись, пробормотал Йенси. – Почему миссис Меррит сама не обвинила мужа в убийстве? В чем причина?
– Страх, – не задумываясь, ответила Барри. – Она его до смерти боится, Билл. В тот день, когда мы с ней пили кофе, она была как на иголках. Не думаю, что причина в одном лишь маниакально-депрессивном расстройстве. Именно тогда она поняла, что дни ее сочтены, что рано или поздно он попытается ее убрать. Назначив мне встречу, она, так сказать, подала сигнал бедствия.
– А что насчет Джорджа Аллана? – Йенси покосился на Грея.
– Он просто марионетка в руках Меррита. На большее у него бы духу не хватило. Меррит держит его на крючке и заставляет плясать под свою дудку. Миссис Аллан многое нам рассказала.
– Это правда, Билл, – подтвердила Барри. – Думаю, она согласится выступить свидетелем на суде во время слушания этого дела.
– Дела? – фыркнул Йенси. – Нет никакого дела. У меня нет ничего, кроме слов двух подозреваемых, которых разыскивают по обвинению в похищении.