87 
Признаюсь, в те шумные послеполуденные часы, когда мы бросили якорь вблизи острова и отправили на него первые баркасы, чувства я испытывал сумбурные. Большая часть дня ушла у нас на то, чтобы подойти поближе к берегу, а тем временем там собралась толпа туземцев, они радостно кричали и исполняли далеко не чинный танец, который и восхищал меня, и ужасал. Их там были сотни, я не знал, друзья они нам или враги, и потому, когда баркасы спускали на воду, стоял на палубе несколько в стороне от моих посвистывающих товарищей. Баркасы приблизились к берегу, я немного отступил назад, не уверенный, хочется ли мне отправиться на эту неведомую землю, мало ли что на ней может случиться.
– Последним вошел, последним вышел, а, паренек? – спросил мистер Холл, встав рядом со мной и устремив взгляд на берег.
Я посмотрел на него, насупившись, не понимая, что означают эти слова.
– Ты, – пояснил он. – Ты был последним членом судовой команды, взошедшим на борт «Баунти» перед тем, как мы подняли паруса, разве нет? И сойти собираешься тоже последним?
– Я думал, что могу понадобиться капитану, – поспешил возразить я. Мне не хотелось, чтобы он заметил в моем лице опасение и счел меня сосунком. – Сойдет он, сойду и я.
– Ну, с этим ты малость запоздал, парнишка, – сказал кок и хлопнул меня по спине. – Капитан погрузился во второй баркас, ты разве не видел? В первом отплыл, чтобы договориться со здешними вождями, мистер Кристиан, а когда тот подал сигнал, отплыл и капитан. Вон он, видишь? – подходит к берегу.
Для меня это стало сюрпризом, поскольку хоть я и не сталкивался тем утром с мистером Блаем ни на палубе, ни у его каюты, однако ожидал, что он возьмет меня с собой; по-видимому, капитан покинул судно, когда я был в трюме, раскладывал по корзинам его мундиры. По правде сказать, я пожалел, что он меня бросил, даже немного обиделся, поскольку моя уверенность в себе упала ниже низкого, а его защита для меня кое-что да значила. За время плавания мне довелось услышать от моих товарищей-моряков многое о чудесах этого острова, однако еще в Портсмуте я слышал и рассказы о том, как быстро здешняя идиллия может повернуться к тебе дурной ее стороной. В конце концов, разве капитан Кук не умер на острове вроде этого смертью самой жестокой и зверской? Разве с него не содрали кожу, не отделили его кости от тела, разве часть этого тела не оказалась навсегда утраченной, а другая не сгнила на океанском дне? Что, если такая же судьба ожидает и всех нас? И меня? Как-то не стремился я к тому, чтобы меня сварили, или освежевали, или порубили на куски, такая участь мне вовсе не улыбалась.
– Мама родная, – продолжал между тем мистер Холл и немного присвистнул, вглядываясь в плясавших на берегу туземцев. – Я тебе так скажу, Турнепс, я отношусь к миссис Холл с превеликой любовью и уважением – как никак она родила мне шесть хорошеньких девочек и четырех пареньков, правда, один дурачком оказался, не скрою, – однако, если бы я не пожелал сейчас отведать кое-каких приятностей, которые предлагает нам этот остров, она решила бы, что я не мужик. Видишь ты их? От них же глаза отвести невозможно, вот ведь что!
Он говорил, разумеется, о туземках, которые выставляли себя напоказ по всему берегу, и о тех, что плыли к «Баунти» в собственных лодках, бросая в воду цветочные гирлянды и ничуть не стыдясь своей половинной наготы. Я уже обнаружил, что мне хочется смотреть на них, но не хочется, чтобы кто-то из матросов заметил, как я пожираю этих леди глазами, и посмеялся надо мной, назвав сопляком, однако, оглянувшись, понял, как глупо было думать, что после двенадцати месяцев в море на судне найдется хоть один моряк, которому не безразлично, что я себе думаю да куда смотрю. У них и без меня было на что любоваться.
– Смотрите! – воскликнул я, увидев вдруг поднявшуюся на берегу суматоху. – Что там такое?
А там появился большой трон, восьмеро огромных мужчин вынесли его на плечах из густых зарослей и аккуратно установили на песке; еще через несколько мгновений на берег вышли другие восьмеро, эти тоже несли что-то, походившее на второй трон, занятый облаченным в мантию мужчиной, лица которого я с такого расстояния различить не смог. Туземцы склонились перед ним до земли, мужчина перебрался из своего трона в первый, и после того, как он надежно уселся, немалая их часть запрыгнула во множество каноэ, вопя и хлеща себя самым огорчительным образом по щекам, и поплыла к капитанскому баркасу, который, как я теперь заметил, качался на воде неподалеку от берега, а подплыв, проводила его до острова.
87 
