Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
40 
– Обещаю, что ничего подобного не случится, – попыталась урезонить ее Друзилла. – Не беспокойтесь. Я буду внимательно следить за детьми, ваша светлость, они никуда не пойдут без присмотра.
– Я доверяю вам, мисс Морли, – улыбнулась леди Уолден, – и я очень рада, что Люси стала лучше учиться.
– Благодарю вас, ваша светлость, – сделала реверанс Друзилла. – Спокойной ночи, ваша светлость.
– Спокойной ночи, мисс Морли.
Друзилла возвращалась к себе с легким сердцем. Ничего страшного не произошло, просто лорд Уолден переживает из-за садовника, этого сварливого старика, он боится, что тот уйдет от него, вот он и пытается свалить на кого-нибудь всю вину за это. Одного она понять не смогла: почему это вдруг его светлость решил, будто дети играли на заднем дворе?
Друзилла очень спешила, поэтому с трудом переводила дух, когда подходила к классной комнате. Она открыла дверь и растерянно остановилась на пороге. Света не было, вся комната была погружена во мрак, и только огонь в камине бросал тусклые отблески на ковер. Внезапно сердце ее замерло, и она закричала: из-за двери вышел лорд Уолден и схватил ее за руки.
Глава 6
Друзилла замолчала, и по ее лицу маркиз понял, что она вновь переживает тот ужасный момент.
Яркий огонь, пылавший в камине, бросал отблески на ее рыжие локоны, превращая их в золото. Но ее глаза потемнели от страха, губы дрожали, тонкие пальцы были судорожно сжаты. Откинувшись в кресле, маркиз молча наблюдал за ней.
Спустя мгновение Друзилла заговорила снова.
– Говорят, что, когда человек тонет, вся жизнь проходит у него перед глазами. В тот момент мне стали очевидны все ухищрения, на которые пускался лорд Уолден, чтобы получить доступ в классную комнату, которую я всегда запирала после того, как укладывала детей спать.
Она боролась с ним, как могла, хотя отлично понимала всю бесполезность своего сопротивления, так как он намного превосходил ее в силе. Его руки сжимали ее в железных тисках, а лицо, склонявшееся все ближе, казалось еще страшнее оттого, что она не могла отчетливо видеть его в полумраке.
Держа ее одной рукой, он обернулся, чтобы закрыть дверь, и в этот момент она вырвалась из его объятий.
Она отбежала в дальний угол комнаты и попыталась отгородиться от него столом, но он легко поймал ее. Он победно рассмеялся, и она поняла, что своим сопротивлением лишь сильнее распалила его.
Медленно, неумолимо он тащил ее к каминному коврику, а она тщетно боролась, пытаясь вырваться из его рук. Яркое пламя камина освещало его лицо, которое казалось ей лицом самого дьявола. Она отчаянно отбивалась от него, сознавая, что даже если бы у нее хватило сил закричать, это было бы бесполезно. Классная комната находилась в дальнем крыле дома, и никто, кроме детей, ее не услышал бы.
Она ударила его изо всех сил и попыталась расцарапать ему лицо, в то же время отдавая себе отчет в том, что все ее усилия напрасны. В этот момент ее нога подвернулась, она упала на мягкий коврик и поняла, что все кончено. Он набросился на нее и начал срывать с нее платье.
Она попыталась было закричать, но у нее перехватило дыхание, и она лишь слабо застонала.
– Пожалуйста… прошу вас… пощадите… – с трудом выдавила она, но поняла, что он совсем потерял рассудок и даже не слышит ее.
Дешевое ситцевое платье легко поддалось его усилиям. Она услышала, как рвется тонкая ткань, и почувствовала тепло горевшего в камине огня на своей обнаженной груди.
– Спаси меня, Господи, помоги мне! – закричала она, и неожиданно ее голос прозвучал отчетливо громко.
Она почувствовала грубое прикосновение его рук; это были руки охваченного страстью и полностью потерявшего человеческий облик одержимого.
И в тот момент, когда она уже поняла, что только чудо может спасти ее, когда она была готова умереть от ужаса, испытывая отвращение и тошноту от близости этого чудовища, которое собиралось безжалостно овладеть ею, ее молитва была услышана.
Она судорожно глотала воздух, понимая, что дальнейшее сопротивление бесполезно; он уже срывал с нее юбку, как вдруг у двери послышался тихий голосок:
– Мне хочется пить, пожалуйста, дайте мне воды.
Лорд Уолден неожиданно замер. Поднявшись, он почти машинально повернулся в ту сторону, откуда послышался детский голос. В этот момент Друзилла почувствовала, что она свободна.
Она с трудом поднялась на ноги и, прижимая к груди обрывки своего платья, тяжело дыша, рванулась к ребенку, стоявшему на пороге детской.
40 
