145 
– Ты и твой нож в прошлый раз не преуспели. Как твоя губа? Зажила? Или приходится закрашивать ее украденной у Джули помадой?
– Будешь умолять, чтобы я тебя убила! Фаберже – это работа, но ты? Ты будешь удовольствием.
– Твой наниматель знает, что ты звонишь мне и несешь эту чушь? Бьюсь об заклад, это ему не понравилось бы.
– Каждый раз, когда закрываешь глаза, то помни, что, когда их снова откроешь, я могу оказаться рядом. Наслаждайся жизнью, пока можешь, ибо жизнь коротка, но смерть, сестричка, – это очень долго, очень-очень долго. Мне не терпится показать тебе насколько. Чао!
Лайла прижала телефон к сердцу. Ей удалось проковылять в ванную, плеснуть холодной водой в потное лицо, но тут ноги подогнулись, и она просто сползла на пол.
Нужно позвонить в полицию – даст ли это что-то или нет, – как только она перестанет трястись.
Но она выстояла, правда? Сколько людей могут сказать, что они выстояли против мстительного профессионального киллера? И еще сообразили записать все это на телефон?
Список, возможно, короткий.
И это было личным. Все дело в том, что она раскроила азиатке губу.
– О’кей.
Она перевела дух, подтянула к себе колени и опустила на них голову.
– Лучше. Только позвони копам и…
Нет, сообразила она. Не копам. Ашу.
Она не позвонила ему во Флоренции – и была не права. И хотя обошлась своими силами, это не означает, что и впредь она должна действовать в одиночку.
Она опустила телефон. Подождала, пока рука перестанет трястись. И уронила его себе на колени, услышав входной звонок.
Снова схватила телефон, вскочила, уставилась на дверь. Сигнализация включена, конечно, и дверь заперта, даже если бы она не задвинула засов после ухода Аша. Но окна! Стекло – его легко разбить!
Первой мыслью было обороняться. Найти оружие.
Не отрывая глаз от двери, она попятилась к кухне. На кухне полно всего, что может стать оружием.
Снова звонок. Она дернулась.
Звонок.
«Ты меня не увидишь. И не увидишь ножа».
Женщина, помешанная на убийствах, не нажмет на чертов звонок.
Глупо. Глупо подскакивать каждый раз, когда кто-то звонит в дверь.
Только посмотрю, кто это, прошептала она. Только подойду и посмотрю, кто это, что толку стоять здесь и трястись.
Она заставила себя подойти, открыла шкафчик, куда с разрешения Аша поставила монитор домашней камеры. И, узнав посетителя, подумала, что убийственные намерения, скорее, должны быть у нее.
Черт, дьявол!
Сунув телефон в карман, она прижала руки к лицу, борясь со слезами – на сей раз облегчения.
Только облегчения хватило ей ненадолго. Гость ее не обрадовал – как и она его не обрадует, если откроет ему дверь. А она откроет. Может быть, все-таки лучше не открывать?
И почему он появляется только тогда, когда нервы у нее натянуты до предела?
К тому же вид у нее совсем не подходящий для светских бесед – на ней поношенная рубашка и обтрепанные шорты, которые она держит на случай ремонта в доме.
Нет, она не могла позволить себе быть настолько грубой, даже когда кто-то ненавидит ее.
Она расправила плечи и смело шагнула к двери. Приказала себе держаться и отомкнула замок.
– Мистер Арчер.
Она не позаботилась улыбнуться. Воспитание – вещь одна, лицемерие – другая.
– Простите, что задержалась. Я красила.
– Вы уже стали художником?
– Скорее, маляром. Простите. Аша нет дома. Какие-то дела. Хотите зайти, подождать его?
Но он просто вошел.
– Насколько я понял, вы перебрались сюда.
– Нет. Я живу здесь, пока не начала новую работу. Принести вам что-нибудь выпить?
– Остановились здесь после неожиданного полета в Италию.
– Да, мы были в Италии. Буду рада принести вам выпить, а если хотите взять сами, уверена, что знаете где. Мне нужно почистить инструменты.
– Я хочу знать, что происходит.
Она видела несомненное сходство с Ашем и, как ни странно, с собственным отцом.
Властность, должно быть. Человек властный. Человек, который не задумается эту власть употребить. И ожидал от других, что они будут подчиняться приказам.
Только она – не будет.
– Я крашу ванную, в технике венецианской штукатурки.
Не в первый раз кто-то вел себя с ней заносчиво, но Спенс Арчер всем дает фору.
– Не глупите.
– Вовсе нет. Пытаюсь помнить: что бы вы ни думали обо мне, вы отец Аша.
– Как его отец я хочу знать, что происходит.
– В таком случае вы должны выражаться более определенно.
145 
