Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
133 
– Черт знает что, – пробормотала я и тут же испуганно вскрикнула – еще одна тень проплыла в воздухе прямо перед лицом. Горыныч обернулся, но я уже и сама поняла, в чем дело: в траве у моих ног, словно серая клякса, виднелся еще один клочок асфальта.
Мы немного походили по полянке. Нашли другую маленькую аномалию – с кусочком бордюра и пешеходной «зебры». В другом месте над участком тротуара вверху виднелась какая-то железная конструкция, в которой мы не сразу узнали угол балкона с крючьями для цветочных ящиков.
– Такого раньше не было, правда?
Горыныч пожал плечами.
– Ближе к Пустоши, говорят, и не такое бывает.
Фонарный столб остался позади, черная, сплошная тень легла мне под ноги, постепенно удлиняясь, сливаясь с тенью Горыныча, растворяясь в темноте. Я несколько раз оглядывалась на замершее пятнышко электрического света и едва не споткнулась, когда тоненький голосок пропищал из травы:
– Бусь вернулся!
Исполнять угрозу и как-то мстить маленькому вредителю Горыныч, естественно, не стал. Взял из мохнатых лапок сложенный вчетверо листок, развернул.
Записка была от Леона, и разобрать знакомые слова в здешнем написании оказалось для меня задачей непростой. Арис зажег спичку – подсветить.
« С нами все хорошо. Успели доехать короткой дорогой почти до Лещан. Возвращаться далеко, поедем оттуда. Встретимся в Диком Поле».
Вот и все. Хватило двух спичек.
Книга 2
Часть первая. Заброшенный город
Глава 1. Возвращение домой
Клочок серого неба смутно виднелся над сплетением ветвей. Тот, кого называли змеиным братом, опять проснулся до рассвета. Несмотря на усталость, ему все никак не удавалось поспать – то какой-то бурьян руку щекочет, то звук подозрительный. Можно бы на змей положиться – разбудят, если что, но… Уже раз слишком понадеявшись на свой дар, он слегка опасался и то и дело прислушивался – отзовутся ли? И хотя Огненный объяснил тогдашнее происшествие своей волей – мало ли, что еще может случиться, чья воля станет наперекор?
И еще мысли, мысли… Раньше все было проще. Либо живешь, либо умрешь. Обязательства перед раславским воеводой и перед собственной совестью, довольно сговорчивой. Друзья – сначала несколько, потом – один. Единственный. После того, как Мишка и его молодая жена умерли от укусов подброшенных кем-то в спаленку змей, из друзей остался только Леон. Остальные – либо чужими стали, либо врагами. В несколько часов забыв, как вместе жизнью рисковали не раз, как на Пруток ходили, как против разбойничьей шайки в зимнем лесу вставали спиной к спине… Недолгий суд, заступничество воеводы, недовольство раславцев, жаждущих расплаты. Глупое бегство. Словно и впрямь преступник. Хотя лучше уж так, чем с каждым, с кем раньше за руку здоровался, оружие скрестить – не на жизнь, на смерть. Потому что поддаваться не станешь, а воевода неплохо научил молодого колдуна и на мечах махаться, и топором рубиться.
И влюбленность какая-то глупая, несерьезная. Ну да с кем не бывает по молодости? Правда ли она не поверила, что невиновен, или просто не захотела тогда из сытой Раславы в глухомань с опальным колдуном ехать – уже давно не имело значения.
Даже хорошо, что не поехала. Намаялся бы после. А этой осенью у нее муж погиб. Тоже от змей. И черт с ним, нехороший человек был.
А все-таки тогда было все просто, очень просто. Однажды жизнь началась с начала, с чистого листа. В тот самый день, когда мальчик, чье имя он теперь никак не мог удержать в памяти, выбрался из заваленной костями пещеры, волоча за собой отпиленную заточенной пряжкой змееву голову. А потом, не сумев отстоять свою добычу в драке с местными мальчишками, отлеживался в мягкой траве, пытаясь забыть… Забыть не мать, оставшуюся в прошлой жизни, не злорадную толпу, волокущую связанного подростка по деревенской улице, не чудовищный оскал упавшей с неба крылатой твари… А тех двух девчонок – молоденьких, наряженных в подвенечные платья, с цветами в длинных волосах. Тех, которым он – живая игрушка старого Змея – так и не сумел помочь. Только… да, косточки землей забросал перед тем, как уйти.
А ведь забыл. Почти. И о тех украденных невестах знал лишь Леон, однажды разговоривший друга и тут же о том пожалевший. Пьяным Арис мог и в собственной тени черта углядеть, и оттого не пил, но так вышло… Хорошо, буянить не стал, не подрался ни с кем. Но рассказал много. Слишком. Леон слушал и молчал, и не вспоминал никогда о том разговоре. А теперь…
133 
