55 
— А ну-ка, Долли, покажи малышке, как это делается.
Та ухмыльнулась, показывая лошадиные зубы.
— Не сомневайся, Уайтджек, — и выкатилась из-за занавеса, упоенно тряся огромными грудями и бедрами, кое-как втиснутыми в тесное оранжевое платье.
Уайтджек покачал головой и усмехнулся. Долли оказалась настоящей находкой. Это она просветила его насчет того, как делать деньги, устраивая частные шоу со стриптизом. «С какой стати такому ловкачу, как ты, возиться с какими-то паршивыми клиентишками? — заявила она, когда они познакомились в одном притоне. — Достань приличных девушек, и я гарантирую тебе грандиозную программу».
Всю неделю они вели переговоры. Долли обрадовалась, узнав о Кэрри и Люсиль. «Пиковая дама и карлица! — в экстазе воскликнула она. — Да мы сколотим целое состояние!»
Уайтджек, не теряя времени, перевез Кэрри, Люсиль, все свои двадцать три костюма и прочие пожитки к Долли, занимавшей слишком большую квартиру.
Кэрри не выказала особого восторга.
— Я думала, у нас будет свой дом.
— Может, и будет. А может, и нет. Прежде всего нужно попробовать реализовать задумку Долли.
— Ты с ней спишь?
— Конечно же, нет, — он погладил Кэрри по волосам. — Зачем мне какая-то старая потаскуха, когда у меня есть такой бутончик, как ты?
Шлюхи! И в шестнадцать, и в шестьдесят. Только одно на уме. Уайтджек подтолкнул Люсиль, и она выскочила из-за занавески, чтобы присоединиться к Кэрри и Долли.
Зрители ревели от восторга. Напряжения как не бывало. Жалкие импотенты. Черным мужчинам не требуется подобный допинг. Уайтджек наблюдал за Долли. Что значит профессионалка! Она довела их до точки кипения. Кэрри с Люсиль немного уступают ей, но это ничего не значит. Когда они все с себя снимут, никто не станет обращать внимания на их кислые физиономии.
Уайтджек зевнул. Надо бы утрясти вопрос с Долли. Она недовольна его отказом разделить с ней ложе. «Это еще почему? Что, черномазая имеет исключительные права?»
— Потерпи денек-другой, — попросил он. — Ч-черт! Ты получишь свое — не успеешь глазом моргнуть!
— Да уж, поторопись!
Придется лишить Кэрри удовольствия. А это чревато осложнениями. Однажды завладев Уайтджеком, женщины нипочем не желали его отпускать.
Девушки начали раздеваться. Уайтджек снова зевнул. С ума сойти — платить пятьсот долларов только за то, чтобы полюбоваться тремя комплектами сисек и задниц!
Ч-черт! У некоторых весьма своеобразное понятие о приятном времяпрепровождении!
Джино, 1928
После того, как Джино и его команда блестяще провернули дельце в Трентоне, штат Нью-Джерси, Боннатти не стал терять время и поделился с Джино и Альдо еще кое-какими связями.
— Мы расширяемся, — поведал Джино приятелям — Альдо и Розовому Банану. — Нужно будет подключить еще нескольких надежных ребят.
Розовый Банан ковырял в носу.
— Я могу привести сколько угодно.
— Знаю я, кого ты можешь привести. Продадут при первом удобном случае.
— Откуда ты знаешь?
— Я сам займусь вербовкой, — объявил Джино. — Может, кого-нибудь из Сан-Франциско.
— Что-то долго ты туда собираешься, — подколол Банан.
Джино потер старый шрам на лице.
— Скоро поеду, — он сгорал от нетерпения, со дня на день ожидая ответа от Леоноры или ее отца.
— Это мы уже слышали, — оскалился Розовый Банан. — Как бы тебя не обвели вокруг пальца.
— Слушай, ты, задница. Джино Сантанджело никто не обведет вокруг пальца. — Джино встал и впился тяжелым взглядом в лицо приятеля.
Альдо перевел взгляд водянистых глаз с одного на другого. Они все хуже ладят между собой, того и гляди грянет гром.
Розовый Банан вытащил палец и исследовал содержимое ноздри.
— Тогда какого дьявола тянешь?
— Я не тяну, дубовая твоя башка!
Банан захихикал.
— А я говорю, она водит тебя за нос.
Альдо решил вмешаться.
— Сколько ты думаешь пробыть в Сан-Франциско?
— Не знаю. Недельку-другую.
— Как насчет Энцо? Он в курсе?
— Пошел он, твой Энцо! — рявкнул Джино. — Я не обязан отчитываться перед ним всякий раз, как иду в сортир.
— Ты его компаньон. Вдруг ему что-нибудь потребуется, когда тебя не будет в городе?
— Ты останешься вместо меня. — Джино окинул приятелей критическим взором. Парочка кретинов. Альдо трясется перед собственным двоюродным братом, а Банан туп, как пробка. — Слушайте, мне пора идти. Завтра увидимся, — он вышел из гаража, где они договорились встретиться, и потопал валкой походкой прочь. Леонора. Что она себе думает — до сих пор не удосужилась ответить на его письмо? Отсрочка убивала Джино.
55 
