Особенно,... 
38 
— Всего-навсего обычное оборудование для лабораториума. — Он пристально посмотрел на Элпью поверх пенсне. — Оно используется при работе с металлами.
Когда он подвинул листок к Элпью, дверь у нее за спиной распахнулась и в лавку вбежал мужчина в коричневом, который недавно на ее глазах вошел в дом Уилсонов. Он задыхался и пребывал в сильном волнении.
— Солевой раствор. С горчицей… — Сдвинув парик назад, он вытер катившийся по лбу пот. — Рвотное, противоядие. Быстро!
Он выкрикнул последнее слово, и аптекарь даже отскочил назад.
— Что случилось? — Элпью посмотрела в окно. Парадная дверь была открыта, и несколько мужчин-слуг, которых она видела прошедшей ночью, стояли на улице, размахивая руками и возбужденно переговариваясь.
— Она приняла яд. Миссис Уилсон умирает.
— Какой яд?
— Откуда же мне знать? — истерически выкрикнул мужчина.
Перегнувшись через прилавок, аптекарь схватил его за камзол.
— Скажите мне, какой яд. И я дам вам противоядие.
— Я не знаю. Я всего лишь юрист. — Мужчина снова отер лоб. — Ее рвало всю ночь. Она вся в блевотине. Без сознания. Бледная. Смертельно. Едва дышит.
— Скажите мне, что делать, сэр, — резко повернулась к аптекарю Элпью, засовывая данную им бумажку за вырез. — Я все сделаю.
Аптекарь, хромая, вышел из-за прилавка.
— Возьмите образец того, что она приняла, пусть даже самую малость, и принесите мне. Быстро.
Выскочив из лавки, Элпью бросилась к дому.
— Что она приняла? Аптекарь хочет знать! — крикнула она, пробегая мимо слуг.
Никто не сдвинулся с места. Тогда она вцепилась в высокого парня в темном завитом парике.
— Идем со мной. Покажешь дорогу.
— Я не имею к этому никакого отношения! — закричал юноша, стряхивая руку Элпью. — Я здесь не работаю. Я всего лишь слуга ее юриста! Я с ней даже не знаком.
Элпью повернулась к другим, стоявшим на ступеньках.
— Быстро! — И, схватив за галстук лакея, затащила его в дом.
Вдвоем они бегом поднялись по лестнице в спальню миссис Уилсон. Вдова Бо неподвижно лежала на кровати, ее бледное лицо было странного зеленоватого оттенка.
У кровати стояла чашка. Элпью схватила ее и кинулась назад в аптеку.
Адвокат теперь рыдал. Она протянула чашку через прилавок, и, хорошенько разглядев, обнюхав и растерев между пальцев серебристый порошок-осадок, аптекарь объявил:
— Сурьма. Рвотное ей нужно меньше всего. Заставьте ее встать. Водите по комнате. Промывание желудка. Вода, вода и еще раз вода. Затем вставайте на колени и молитесь.
Элпью смотрела, как юрист, спотыкаясь, перебежал через дорогу и вошел в дом, прихватив своего «слугу» (как тот сам себя назвал). Юноша упирался и протестовал.
— Зачем такой женщине, как она, лишать себя жизни? У нее же есть всё! — Аптекарь тоже смотрел на дом Уилсонов.
— Вчера вечером погиб ее муж, — тихо проговорила Элпью. — Убийство.
Аптекарь издал шипящий звук.
— Так, значит, — сказал он. Словно это все объясняло.
Мимо лавки бочком проскользнула какая-то девушка, глядя в окно-витрину и заслоняя улицу. Элпью внезапно узнала ее. Бетти! Служанка миссис Уилсон. На ней был широкий плащ с капюшоном, под мышкой она держала узел. И смотрела она не в магазин, сообразила Элпью. Скорее было похоже, что она отворачивается от дома Уилсонов. Старается остаться незамеченной. Элпью попрощалась с аптекарем и, торопливо выйдя из лавки, успела увидеть, как Бетти свернула на Ладгейт-хилл в направлении Флит-стрит.
Держась от девушки на приличном расстоянии, но не теряя ее из виду, Элпью проследовала за ней мимо кладбища при церкви Св. Бригитты и по узкой дороге позади тюрьмы Брайдуэлл.
Потом девушка нырнула в переулок не больше ярда шириной. Элпью поняла, куда они направляются. Снова в грязные и опасные притоны «Эльзаса» — в Солсбери-Корт, где Бо заставил их поплясать в ту ночь, когда его якобы похитили.
Она дала девушке скрыться из виду, будучи уверена, что сможет проследить за ней по стуку ее каблуков.
Стук умолк. Элпью кинулась в переулок — как раз вовремя, чтобы увидеть, как плащ Бетти исчезает за низкой дубовой дверью.
Подбежав, Элпью прильнула к замочной скважине, но разглядеть что-либо было трудно. Снаружи здание казалось складом, частью причалов на Темзе — переулок проходил всего в нескольких ярдах от кромки воды.
В глухой стене здания было всего два зарешеченных маленьких полукруглых окошка на уровне земли. Элпью нагнулась, пытаясь рассмотреть, что там внутри. Однако решетка на окнах была частой, и не только грязь, как заподозрила Элпью, не позволяла заглянуть в подвал. Изнутри окошки были закрашены черной краской.
38 
