Особенно,... 
148 
– Я уже сказал, сударь! Мои клинки…
– Ничем не отличаются от всех прочих! Не спорю, они вышли из-под молота искусного мастера, но в них нет ни капли магии!
– Это ещё не значит…
– Не значит – чего?
Обстановка накалялась. Ещё немного, и Герис сорвётся. Точнее, с его пальцев сорвётся что-то, очень неприятное, и тогда… Я ведь даже не могу предугадать, как поступит Мантия: отразит удар, позволит мне полностью поглотить волшбу или отпустит в свободный полёт по комнате её видоизменённые останки? Я не могу ничего сделать… НИЧЕГО. Любая моя реакция на чародейство приведёт к осложнениям. Как только маг поймёт, что заклинания на меня не действуют, боюсь даже думать, что случится.
А время бежит так быстро и так неумолимо…
– Мы даже не знаем, тот ли он, за кого себя выдаёт! – обвиняюще бросает Герис.
Это точно. Кажется, я попался…
Дверь за моей спиной открывается. Так тихо, что только движение воздуха свидетельствует: кто-то вошёл.
– Так-так-так… Что за шум, господа? Никак, скоро грянет буря, любезный Герис? На кого это Вы ополчились, если не секрет? – мягкий, как растопленное масло, голос растекается по комнате, усмиряя волны бушующего моря.
Не может быть…
Низенький толстячок в просторной то ли мантии, то ли накидке, щедро отороченной мехом. Раскрасневшиеся с мороза щёки, складка двойного подбородка и блестящая лысина. Маленькие глазки, спрятавшиеся в расщелине тяжёлых век. Мясистый нос, красный, как можно предположить, не только от холода. И широкая, совершенно искренняя, хотя и неуловимо лукавая улыбка.
Только не это…
– Любезный Ректор, Его Высочество разбирает дело, не входящее в Вашу компетенцию, – ядовито улыбается маг, но толстяка, без приглашения ворвавшегося в комнату, не так-то легко остановить:
– Почему же? Всё, что касается молодых людей и выяснения, кто из них сильнее с применением холодного оружия, имеет прямое отношение ко мне, – парирует он. – Кстати, мой дорогой Кьез, почему я давно не видел Вас в фехтовальных залах Академии? Помнится, Вы так и не освоили бой с противником, использующим в качестве основной левую руку…
– Милорд Ректор, я… – молодой вельможа заметно смущается, а толстячок уже поворачивается ко мне:
– Нет, Вы предпочитаете обнажать оружие в совершенно неподходящих условиях, без присмотра, с первым встречным…
Я смотрю в сторону, но не потому, что мне не любопытен человек, которого Кьез только что назвал «милорд Ректор». Я с трудом удерживаюсь от того, чтобы выругаться, потому что… Потому что прекрасно знаю этого… толстяка.
– Малыш Ив! Какими судьбами?! И давно ты в столице? А почему не зашёл проведать своего старого дядюшку? – «милорд Ректор» сжимает меня в объятиях, и кажется, хруст рёбер становится слышен всем.
– Потише… дядюшка! Я не в лучшей своей форме.
– Что случилось? – он, совершенно не смущаясь и не обращая внимания на удивление присутствующих, распахивает мой камзол, являя взглядам повязку. – Чем это ты занимался?
– Играл в снежки, – позволяю себе улыбнуться и получаю в ответ укоризненный щелчок по лбу.
– Ах, молодость, молодость… Помнится, я в твои годы тоже был беспечен и отважен… Но, почему, собственно, ты здесь?
– В столице?
– В этом кабинете!
– Видите ли, дядюшка…
– Он и господин Магайон обвиняются в нарушении запрета на проведение дуэлей, – встревает Герис.
Толстячок отмахивается:
– Какая дуэль, о чём Вы?! Мой племянник всего лишь хотел показать своему приятелю несколько приёмов, и только!
– На рассвете, в пустынном парке? – язвит маг.
– Чтобы никто не мешал, – пожимает плечами «милорд Ректор». – Я сам ненавижу, когда меня отвлекают от занятий…
Герис что-то шепчет под нос, но не находит больше возражений и, испросив позволения Дэриена, гордо удаляется, бормоча страшные проклятия в наш адрес.
– Этот человек – Ваш родственник, господин Ректор? – переспрашивает принц.
– Да, Ваше Высочество! Мой младший племянник… Пренебрегающий родственными обязанностями! – толстячок грозит мне пальцем.
– Это меняет дело… – Дэриен задумчиво трёт пальцами подбородок. – Пожалуй, мне не о чём более допрашивать этих молодых людей… Разве что… Какой недуг поразил Вашего друга, лэрр?
– Его напоили «рубиновой росой», Ваше Высочество.
– Как такое возможно?! – принц даже немного побледнел. – Разве ввоз этого растения не запрещён? Под страхом смерти?
148 
