20 
– Поженимся?!
– Ну, если ты забеременеешь…
– Никаких «если»!
– Скажу откровенно, что предпочитаю сразу пожениться, чем жить в неизвестности.
– Н-но… мы ведь с тобой только что встретились, – пробормотала она, сбитая с толку. – Мы даже не знаем друг друга как следует.
– Это легко исправить. Есть другие препятствия?
– Да не могу я выйти за тебя замуж, – выдохнула она.
– Это почему же?
– Потому что не могу, и все, – оборвала она его.
Удивленный ее резким тоном, он спросил:
– Ты любишь другого?
– Нет…
– Уверена?
– Совершенно. Если бы я была влюблена в кого-то другого, этой ночи никогда бы не было.
Он удовлетворенно кивнул.
– Ответ истинной леди!
– В таком случае ты должен поступить как истинный джентльмен… – пробормотала она.
– Встать на колени и попросить руки и сердца? – воскликнул он радостно.
– Точно!
– Скорее всего, я так и поступлю. Честно говоря, я с радостью женюсь на тебе.
Увидев, что она с сомнением качает головой, он удивленно спросил:
– Да что за… Я тебе не нравлюсь?
– Нет, что ты.
– Но почему тогда ты столь упорно отказываешься быть моей женой? Почему? – принялся настаивать он.
Она бы с удовольствием стала его женой! Однако ее застали врасплох, это было слишком неожиданно! Такие вопросы быстро не решаются!
Он внимательно изучал ее лицо.
– Итак, в чем же проблема тогда?
Собравшись с духом, она сказала:
– Я не могу выйти замуж за мужчину, который меня не любит. А возможная беременность здесь ни при чем!
– Но я предлагаю тебе выйти за меня замуж вовсе не потому, что ты можешь забеременеть. Я бы сделал тебе предложение в любом случае.
– Ты что, последний оставшийся на земле рыцарь? – насмешливо произнесла она.
Саймон с деланным удивлением поднял бровь.
– И как ты догадалась?
– Ты настолько галантен, что всех женщин приглашаешь сразу в постель?
– Никогда прежде такого не было.
– Ладно, успокойся! Я освобождаю тебя от любых обязательств: не женись на мне! – ответила Шарлотта.
– Но так уж вышло, что мне этого хочется, – ответил он глухо.
– Но почему? – никак не могла понять она.
Протянув руку, он нежно коснулся ее щеки.
– Поверишь ли? Мое сердце в упоении затрепетало, когда я первый раз увидел тебя. И заиграли колокольчики.
Удивленная его игривым тоном, она ответила:
– Нет, не поверю.
– Жаль. А ведь это правда.
Шарлотта действительно не могла ему верить. Но он продолжил:
– Мне показалось, что ты самое необычное существо во всем мире, и я захотел тебя так сильно, как не хотел еще ни одну женщину в своей жизни. Теперь веришь?
Внезапно она поверила. И радостно ответила:
– Да.
– Значит, ты выйдешь за меня?
– А что скажет твой дедушка?
– Не волнуйся, он будет доволен. Кажется, он сразу тебя полюбил.
– Я рада… потому что он мне тоже очень понравился.
– Вот и отличненько. Но ты так и не ответила на мой вопрос. Ты выйдешь за меня замуж?
Наверное, ей нужно было время подумать на трезвую голову. Вместо этого, повинуясь внезапному порыву, она пробормотала:
– Да, я выйду за тебя замуж.
Улыбка победителя на миг осветила лицо Саймона и моментально исчезла. Он склонился над ней и поцеловал ее в губы. Небритая щека Саймона слегка царапнула ей кожу, и Шарлотта, охваченная желанием, сама потянулась к нему. Он обнял ее и принялся ласкать спину и плечи. Удивительно, как умел расположить к себе этот мужчина! Или просто… они были созданы друг для друга? Раз уж пошла такая романтика, то надо быть романтичной до конца! Двое только что встретившихся людей – и вдруг такие чувства! Разве такое бывает? Впрочем, зачем ей думать об этом? Главное – сейчас ей хорошо! Это ее жизнь, ее любовь, ее чувства! Она имеет на них право!
Когда Шарлотта проснулась, она уже лежала в постели одна. В камине плясало пламя и потрескивали дрова. А манящий запах кофе доносился до нее из кухни. Она хотела было подняться и накинуть рубашку, как дверь отрылась и в комнату вошел уже одетый Саймон с огромным деревянным подносом.
– Голодная? – весело спросил он.
– Не то слово.
– Лучшее, что я могу тебе предложить, – это черный кофе, поджаренные сосиски и бобы. Конечно, не ахти что, но затраченную энергию надо как-то восполнять, – усмехнулся он. – Лучше что-то, чем вообще ничего!
Стараясь не краснеть, она сказала:
– Пахнет замечательно!
20 
