Она направлялась к холму, вверх по Адмиральской, по узкой извилистой улице, где жил Карл Юнас Бертцер.
— Выпусти меня, — прошипел я, — и езжай прямо.
Я почти выкатился из «пежо» и побежал вверх по холму за полицейской машиной. Она остановилась перед хоромами Бертцера. Штатский вылез, держа пакет от Макдональда. Он обернулся, краем глаза заметив меня, и пошел к другой машине, где сидел еще один штатский.
Я поднялся, пыхтя, на вершину холма, мимо примечательной виллы Бертцера. За калиткой стоял наготове Рюббе, он ворчал, но хвост ходил ходуном. Я сделал вид, что не вижу обоих детективов в штатском. Полицейская машина обогнала меня и исчезла. Я чесал дальше, до конца Адмиральской. Там, на берегу, стоял мой красный «пежо».
Я сел рядом со Зверем и достал карту.
— Нам надо смыться так, чтобы они нас не приметили, — сказал я.
— Чтобы кто нас не приметал? — удивился Зверь.
— ЦРУ, — ответил я. — Тайная полиция плюс Макдональд — ведь это же будет ЦРУ?
— Huevon, — отозвался Зверь.
— Поезжай назад, в точности той же дорогой, как ехали сюда, — сказал я. — Двое полицейских, детективы в штатском, сидят в машине и следят за Бертцером. Может, он позвонил в полицию поcле нашего визита. А может, позвонил в полицию, обнаружив что-то интересное в распечатках.
Зверь не спеша выехал на набережную.
— А может, он мертвец, — сказал он. — Может, он встретился с ирландцем.
Я молча смотрел на него.
— Черт тебя возьми, — сказал я. — Поезжай к вокзалу. Надо позвонить ему и спросить, жив ли он.
Зверь переключил скорость. Машина рванулась по набережной. Он довез меня до самых телефонных будок. Я выскочил, держа монеты наготове, и стал рыться в телефонной книге. И застыл, и стоял так некоторое время. Потом помотал головой и вышел из будки.
Зверь удивленно таращился на меня, высунувшись из машины.
— Нету номера, — отрезал я. — У него секретный телефон.
Зверь смешливо осклабился. Потом откинулся на спинку и захохотал. Он хохотал долго и так радостно, что я пожал плечами и сам заулыбался.
— Ты такой incompetente, — кудахтал он. — Тебя наверняка взяли бы в шведскую полицию.
13
Вечернее солнце нагревало высокий фасад «Утренней газеты». Из дверей шли и шли люди, становились в очередь к автобусу, отмыкали замки велосипедов, заводили моторы автомашин. По крайней мере, освободили моей машине место для стоянки.
Я поднялся лифтом на третий этаж. Семь лифтов было в подъезде, все изысканно разукрашенные и оборудованные дизайнерами. Более всего они напоминали вытрезвительные камеры отделения полиции в районе Норрмальм.
В коридорах было суетливо — час первого выпуска. Люди пробегали мимо с листочками в руках, возле центральной редакции рассеянно здоровались и мчались дальше, к своим клавиатурам, чтобы породить новые нетленные строчки.
В этот час тут могло быть по-настоящему напряженно, даже вахтерам в будке у лифтов приходилось откладывать в сторону «ФИБ-Актуэльт».
Тарна в его кабинете не было. Я остановился у стола. На нем лежало несколько листочков с заданиями. Я рассеянно проглядел их:
«Опять столкновение у Мидсоммаркрансен. Не пора ли поставить у карусели плакат с черепом и костями? Патрик через Тору 31.8».
«Плот бритоголовых в Старом городе заблокирован из-за строительных работ. Где они сейчас? Схема? Патрик через Тору 29.8».
Интересно, подумал я, кто такой Патрик. Один из этих мужественных провидцев в окружении шефа? Задания указывали на широту его квалификации. Тарну явно было на них наплевать. Но Тору было жалко.
В дверь влетел Тони Берг.
— Какого черта ты тут ошиваешься? — рявкнул он.
— Ищу Тарна.
— Он в суде.
— Каком еще суде?
— Против хольмеровского телохранителя. Избиение. Но Тарн скоро придет. Один из обвиняемых не явился. Так что пришлось все перенести.
— Погоди, — вставил я. — Ты говоришь, что один из полицейских, обвиняемых в избиении, взял и наплевал на суд?
Тони Берг кивнул:
— А какого черта? Что ж, наказывать людей за то, что они задали взбучку какой-то мрази?
Я засмеялся.
— Ханс Хольмер, — сказал я. — Шведский Пиночет.
— Ты бы поостерегся! — Голос Тони Берга звучал угрожающе.
— Кого это?
— А ты не знаешь?
— Знаю, — ответил я. — Ты слышал, что он послал письмо в «Ньюсуик» и добился публикации?