Особенно,... 
180 
— В таком случае давайте разделимся. Порознь у нас будет больше шансов пройти сквозь кордон.
— Я с тобой не разлучусь! — сказала я. Клан-Финтан обнял меня за плечи и крепко сжал.
— Нет, мы с тобой будем вдвоем.
Дугал молчал, с грустным видом глядя на Викторию.
— Нам с Дугалом тоже следует держаться вместе, — сказала охотница, не отрывая взгляда от земли. — Двум парам все же легче пройти мимо часовых, чем одной группе из четырех персон. Кроме того, в болоте водятся аллигаторы, — продолжила она. — Чтобы от них уберечься, нужны две пары глаз.
Я увидела, как Дугал счастливо зарделся. Когда Вик наконец встретилась с ним взглядом, мне показалось, что в ее глазах промелькнуло смущение, непривычное для этой особы.
— Мы с Викторией пойдем вместе, — решительно и уверенно заявил Дугал.
Клан-Финтан был доволен, что эти двое будут рядом.
— С первыми лучами рассвета мы все вместе направимся на юг. Когда солнце достигнет зенита, вы с Дугалом свернете на восток. Мы с Риа продолжим двигаться дальше на юг, а потом тоже повернем к реке.
Дугал и Виктория согласно закивали.
— До рассвета еще далеко. Давайте отдохнем, друзья мои.
Костер догорал, голос Клан-Финтана завораживал. Я прислонилась к мужу и радовалась, что он говорит так же, как и прежде.
«Может быть, все еще уладится».
Усталость взяла свое, и я погрузилась в глубокий сон — к счастью, без сновидений.
Меня разбудил стук дятла.
— Боже, какая неугомонная птица, — заворчала я, протирая глаза.
Нос уловил приятный запах. На огне готовилось что-то вкусное. Троица кентавров стояла вокруг костра, над которым жарился длинный толстый кусок белого мяса. Я встала и, потягиваясь, направилась к ним.
— Доброе утро! — радостно поздоровался Дугал. Клан-Финтан снял у меня с волос сухой лист. Вик кивнула.
— Доброе, — буркнула я и с надеждой спросила: — Что это такое? Для змеи вроде бы слишком толстый кусок.
— Нет, это кайман, — ответила Вик.
— Тогда хорошо. А что такое кайман?
— Маленький крокодил. Его легче поймать и освежевать, чем большого, — горделиво улыбнулась она. — Для их ловли тоже требуется определенная ловкость, но…
— Знаю, знаю — по вкусу напоминает цыпленка. Компания расхохоталась. Они что, все утренние пташки — эти люди, кентавры, неважно кто?
— Держи, — сказал Клан-Финтан, выкатывая из углей нечто непонятное, напоминающее обгорелый батат.
Орудуя острым наконечником стрелы, позаимствованным у Вик, он разрезал клубень. Я взяла крошечный кусочек дымящейся сердцевины, подула на него и сунула в рот.
— Чуть горьковато и грубовато на вкус, но неплохо. Что это?
— Корневище рогоза[55], — показала Вик на заросли этой травы, зеленеющие на дальней стороне нашего островка.
— От вас, охотниц, сплошная польза в хозяйстве.
— Конечно, — согласилась Вик, не страдавшая излишней скромностью.
Кайман оказался очень вкусным. Правильно пишут в книгах. Если сильно проголодаешься, то тебе все равно, что ты ешь.
Перед началом пути я осмотрела раны Клан-Финтана. Те, что были на голове и груди, выглядели вполне сносно, особенно при явном недостатке стерильности. Но швы на крупе были ужасными: распухли и сочились сукровицей. Они очень меня обеспокоили, тем более что муж неловко прихрамывал. Я велела ему постоять спокойно, пока буду наносить новый слой мази.
Он посмотрел мне в глаза, мягко улыбнулся и притянул к себе в объятия.
— Это нормально, когда из раны выходит гной.
— Но ты ведь едва ходишь! Мой кентавр расхохотался.
— Наверное, я просто не гожусь на роль утренней пташки.
— Не умничай. Ты ковыляешь хуже, чем Эпи в тот раз, когда охромела.
— Но я ведь старше Эпи.
Я прижалась головой к той части его груди, что не пострадала от ран.
— Скажи правду. Ты действительно в порядке? Он взъерошил мне волосы.
— Да. Мне будет легче передвигаться, когда мускулы разогреются.
— Так, может, я лучше поеду на Вик?
Я украдкой бросила взгляд в ее сторону. Они с Дугалом как раз затаптывали костер.
— Думаю, она не будет возражать.
— Зато я буду. Хочу, чтобы ты была рядом. — Муж чмокнул меня в макушку. — Но я буду тебе очень признателен, если ты перестанешь оглаживать мой круп, — Он сделал паузу и хитро посмотрел на меня: — Сегодня.
Я отпрянула от него, принялась снова умащивать раны и пробормотала:
180 
