46 
Пришлось управляющему рассказать правду.
Как выяснилось из его показаний, в гробу лежала та самая женщина, которую чиновник привез с охоты. Мужа ее забили до смерти палками, когда он пришел за женой, и отнесли в горы, чтобы там бросить. А женщина, не стерпев позора, повесилась…
Бао-гун распорядился на следующее же утро доставить в суд чиновника Грозного, а сам удалился к себе и стал думать, как переселить души, чтобы каждая заняла свое место.
Заметив, как озадачен его господин, Бао Син опустился на колени и сказал:
— Придется вам отправиться в Чертоги Мрака и Света.
— А где же эти чертоги?
— В подземном царстве.
— Тьфу, пёс! — рассердился Бао-гун. — Чушь какую-то несешь!
Если хотите знать, как рассудил Бао-гун это дело, прочтите следующую главу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Бао-гун засыпает на «изголовье бессмертного» и узнает, что души можно переселять с помощью старинного зеркала. «Первый из сильнейших» исцеляется от безумия, благородный Чжань Чжао приносит жертвы на могилах предков
Итак, Бао-гун рассердился на слугу за то, что он упомянул о подземном царстве, но Бао Син сказал, что сам там побывал, когда тайком лег спать на «изголовье бессмертного», чем прогневал духов: они обвинили Бао Сина в том, что он выдает себя за Повелителя звезды.
Бао-гун сразу насторожился, услыхав про Повелителя звезды. Ведь именно так называли его, когда он разбирал дело с чёрным тазом.
— Где изголовье? — спросил Бао-гун.
— Припрятано.
Слуга вышел и вскоре вернулся с изголовьем, с виду напоминавшим кусок гнилого дерева. Оно было сплошь покрыто древними письменами, кое-где уже стертыми и едва различимыми…
В эту ночь Бао-гун долго не мог уснуть, потом отвернулся к стене, коснулся изголовья и вдруг увидел, что стоит на высоком крыльце. Две служанки подвели черного коня под черным седлом.
— Пожалуйте, Повелитель звезды!
Бао-гун сел в седло, и конь понес его с быстротой ветра. Впереди появился город.
Конь проскочил через запертые ворота и остановился у красного крыльца. Из дома вышли два чиновника: один в красном одеянии, другой — в чёрном.
— Просим Повелителя звезды в зал!
Бао-гун спешился, взошел на крыльцо и увидел над входом надпись: «Чертоги Мрака и Света». Не успел Бао-гун занять судейское место, как чиновник в красном подал книгу судебных дел. Бао-гун раскрыл ее и прочел несколько написанных грубым почерком фраз:
«Вместо времени «чоу» и «инь» высокий начальник воспользовался временем «мао» и «чэнь»[36] и совершил великую ошибку, а посему души заблудились и не нашли своих тел. Исправить дело поможет древнее зеркало, найденное в колодце. В положенное время пусть кровь из ранки на среднем пальце упадет на зеркало, и засияет свет».
Бао-гун вознамерился было обратиться за разъяснениями к чиновнику, но тут проснулся. В спальню вошел Бао Син со светильником.
— Сколько сейчас времени? — спросил Бао-гун.
— Третья стража.[37]
— Принеси чаю.
В это время вошел Ли Цай и доложил:
— Господин Гунсунь Цэ просит его принять.
Гунсунь Цэ вошел, приветствовал Бао-гуна и доложил:
— Мне все же удалось исцелить Фань Чжун-юя!
— Вы настоящий чародей, учитель! — обрадовался Бао-гун.
Как только Гунсунь Цэ удалился, Бао-гун велел слуге принести старинное зеркало, вышел в зал и распорядился привести Цюй Шэня и Бай Юй-лянь.
Повесив зеркало на стену, Бао-гун приказал обоим прокусить средний палец, капнуть кровью на зеркало, а затем посмотреться в него.
Кровь закипела на гладкой поверхности, из нее брызнули золотистые лучи, мужчина и женщина поглядели в зеркало и приняли свой настоящий облик.
На следующее утро Бао-гуну доложили:
— Господин, по вашему приказанию доставлен чиновник Гэ Дэн-юнь.
Чиновник вел себя на допросе нагло, надеясь, что высокий сан спасет его от наказания.
Однако и он и Ли Бао были обезглавлены.
Даоса, грабившего покойников, отдали в солдаты; Цюй Шэню и Цюй Ляну вернули деньги; черного осла, который спас хозяина, поставили на казенное довольствие.
Фань Чжун-юй с женой поблагодарили Бао-гуна и вместе с Бай Сюном отправились в деревню Бабаоцунь. Благородный Чжань Чжао, получив высочайшее дозволение, выехал из города, чтобы посетить родные края, и в одежде военного студента направился прямиком в Чанчжоу. Там переоделся и в чиновничьем одеянии пошел на могилы предков поклониться и совершить жертвоприношение.
36
«Вместо времени «чоу» и «инь»… воспользовался временем «мао» и «чэнь»…» — В старину в Китае не было понятия часа. Сутки делились на двенадцать равных частей, каждая из которых обозначалась одним из двенадцати циклических знаков. Знак «чоу» соответствовал времени с часу до трех часов ночи, «инь» — с трех до пяти часов утра, «мао» — с пяти до семи утра, а «чэнь» означало время с семи до девяти часов утра.
37
Третья стража. — Кроме описанной выше системы исчисления времени, темное время суток делилось китайцами на пять двухчасовых страж, начало которых сторожа отбивали в барабан иди, в деревнях, деревянной колотушкой. Третья стража приходилась на время с одиннадцати часов до часу ночи.
46 
