ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Долгий путь к счастью

Очень интересно >>>>>

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>




  60  

— Марат Иванович, милый ты мой… Ой, не могу…

Ты посмотри, что у тебя в руке!

Пигулевский опустил глаза, и его взгляд встретился с остекленевшим взглядом дохлой крысы.

— Ну и денек, — сказал Марат Иванович.

— Золотые твои слова, — поддакнул Забродов.

* * *

Аполлон Степанович Пряхин был наречен Аполлоном не просто так, а со смыслом. Его отец был скульптором, а мать художницей — давно, еще до войны. Тогда же, до войны, в этой творческой семье родился младенец мужского пола, которого восторженные родители назвали Аполлоном, по молодости лет ничуть не смущаясь тем обстоятельством, что звучное имя неважно сочетается с отчеством и, тем более, с фамилией.

Аполлону Пряхину было пять лет, когда началась война. Отец сразу же ушел на фронт и погиб чуть ли не в первой атаке — он мастерски лепил, но стрелял отвратительно, и вдобавок плохо видел. Мать по дороге в эвакуацию подхватила сыпной тиф и умерла, не доехав до места.

Аполлон Пряхин остался один.

Он сменил двенадцать детских домов. В одних было чуть лучше, в других — хуже, но в целом это было немногим веселее, чем, скажем, попасть в концлагерь к немцам или на лесоповал в родную Сибирь. Понял он это гораздо позже, а тогда голод и постоянные унижения казались ему неотъемлемой частью существования. Так жили все, чем он лучше?

Он был даже хуже, потому что его звали Аполлоном.

Когда молодая учительница показала ученикам фотографию голого мужика и сказала, что вот это и есть Аполлон, Пряхину два месяца не давали прохода. «Аполлон, покажь лица!» — слышал он днем и ночью. Он дрался, ему разбивали физиономию — жизнь шла своим чередом, и в конце концов его оставили в покое.

Как его только ни называли! Аполошкой. Аполошей.

Аполком (это было в недавно освобожденной Белоруссии. «Ты, Аполак, хадзи сюды», — говорили ему). Полоном. Баллоном. Толей. Почему-то Пашей И даже, черт побери, Полей.

За «Полю» он тоже дрался. Впрочем, в этом он был не оригинален дрались все.

Потом он, как ни странно, вырос, правдами и не правдами вернулся в Москву, поступил учеником токаря на завод и проработал на нем до пенсии, став незадолго до этого знаменательного события бригадиром. Жениться он так и не собрался — возможно, помешало имя, а может быть, была для этого какая-то другая причина.

Может быть, он всю жизнь стеснялся показать кому-нибудь свои яйца они были не такие аккуратные, как у настоящего Аполлона.

Квартиру Пряхину дали в центре. Его долго обходили очередью, а потом вдруг спохватились, устыдились — так считал Аполлон Степанович; бывалые же и более практичные люди полагали, что профсоюзные боссы просто струхнули в ожидании проверки и выделили из резервного фонда очень уютную, хотя и небольшую однокомнатную квартирку в старом доме на Малой Грузинской. Это была, пожалуй, единственная крупная удача в его жизни.

К тому времени он уже отыскал в Москве родственников — и у матери, и у отца были братья и сестры, а у них, в свою очередь, тоже были дети, приходившиеся Аполлону Степановичу двоюродными братьями и сестрами. Между ними установилась некая видимость родственных отношений, но по-настоящему родными людьми они не стали. В редкие минуты раздражения Аполлону Степановичу казалось, что причиной тому был застарелый комплекс вины: он отчетливо помнил, как сестра матери Анна Филипповна угостила его пряником и отвела в детприемник, когда он сразу после войны рванул когти из рязанского детдома и на товарном поезде приехал в Москву. Больше он не убегал, и остальные родственники его не искали, удовлетворившись, видимо, полученной от Анны Филипповны информацией о том, что он жив.

Теперь в однокомнатной квартире Аполлона Степановича жила его внучатая племянница Светлана — семья, членом которой Аполлон Пряхин никогда не был, росла, а жилплощадь в Москве стоила фантастических денег. С переездом в его квартиру Светланы приступы раздражения стали случаться у Аполлона Степановича чаще, и он втайне радовался, что в свое время не поленился и приватизировал квартиру — так, по крайней мере, с ним никто не заговаривал о доме престарелых.

Ему исполнилось шестьдесят три года, и Светлане оставалось только терпеливо ждать смерти деда, стараясь при этом быть тише воды, ниже травы.

Что она и делала в меру своих сил и умственных способностей.

Правда, в одном они сошлись: оба были без ума от телесериала «Секретные материалы». По субботам Светлана жарила огромную сковороду подсолнухов, и они садились напротив телевизора, лузгая семечки и не отрывая глаз от экрана.

  60