ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>




  29  

есть, когда и нет. Но в колхозе и вовсе не платят. В городе на работу не устроишься, разве что за тыщу рублей, как мы с Татьяной. Да нам хвата­ет. Тыща да тыща - равно две да две пенсии. На селе нас богатеями кличут. Пойдем, у меня там, . в баньке, заначка.

В баньке было не слишком-то тепло, но уж лучше, чем на улице. Правда, темно, окошко ма­хонькое; Включив свет, Федор достал из-под полы полбуханки хлеба и нарезанное сало в тряпице. Аппетитно запахло чесночком. Воровато оглянув­шись на слепенькое окошко, Федор полез за печь. Достал бутылку, до половины наполненную мут­ной белесой жидкостью, два граненых стакана.

- Давай, Сан Саныч. Помянем.

- Нет, не могу, - покачал головой Завьялов. - Я лучше покурю.

Федор не стал упрашивать. Налил себе, вы­пил, потом стал жадно закусывать. Причмокивая,

сказал:

- Знатное сало. Кабанчика к ноябрьским за­кололи, мясо на рынок свезли, крышу покрыли. Да и себе кой-чего осталось. Сало вот. Сам со­лил. Ты давай, Сан Саныч, покушай.

- Да, спасибо.

Он затушил сигарету, положил на хлеб два кусочка розового сала и накинулся на бутерброд. Уж больно аппетитно пахло!

- Я чего приехал, Федор, - сказал, прожевав, -жену мою убили. Говорят, ты первым ее нашел.

- Брешут! - уверенно сказал сторож. - Не я. Михал Сергеич.

- Дежурный врач?

- Да.

- Но ты видел тело? То есть был в кабинете до приезда милиции?

- Был, - нехотя кивнул Федор и налил себе еще самогона. — Ну, будем.

Когда сторож выпил, Завьялов осторожно спросил:

- А следователь Горанин до тебя побывал в кабинете или после?

- Не. Я потом. В понятые меня определили. Горанин-то мигом прилетел; а до того в кабинет старшой, Михал Сергеич, никого не впускал.

- Понятно. Скажи, а тот человек, которого ты видел. Какой он?

- Так я ж следователю все сказал! Высокий, в черной куртке. Боле ничего не помню.

Завьялов поднялся и почти уперся в невысо­кий потолок баньки. Спросил:

- Вот я, по-твоему,, какой?

- Ты? Знамо высокий.

- Меж тем мой рост - метр семьдесят семь. Можно сказать, средний. А следователь Горанин, он какой?                             

- Ну-у-у! Сказал! Высоченный!

- Правильно, метр девяносто два. Значит, меж­ду высоким и высоченным есть разница? Я про­сто высокий, а Горанин высоченный. Тот чело­век, он какой был? Как я или как Горанин?

Федор задумался. Потом промямлил:

- Должно, как ты. Понимаешь, Сан Саныч, темно было. И холод собачий. Задремал я. Выпил немного и задремал. На диванчике своем. Ну чего мне на улице делать, сам посуди? Слышу голоса.

- Какие голоса?

- Женский и мужской. Ну, думаю, Маша де­журит. Ты ведь к ней ходишь по ночам. Я уж при­вык. Как Маша дежурит, жди гостя.

- Но я ведь ходил к ней не каждую ночь! - с отчаянием сказал Александр. — А последнее вре­мя совсем не ходил!

- Да... А я почему-то на тебя подумал. — Про­бормотал Федор. - Хотя постой... Тот парень, он тоже того... Тихий. И голос у него ласковый.

- Какой парень? - хрипло спросил Завьялов.

- Лежал у нас один. Месяца два назад. Так они, бывало, ночами: «Бу, бу, бу. Бу, бу, бу».

- Разговаривали? С Машей? - Он невольно подался вперед.

- Ну да, - кивнул Федор и потянулся к бутыл­ке. - Еще, что ль, выпить? А, выпью! Вечером найдет моя, да и пропадет добро.

- Что это был за парень? - спросил Завьялов, глядя, как Федор выливает остатки мутной жид­кости в стакан.

- Высокий, на лицо приятный. Парень как па­рень, - сказал сторож, допив самогон.

- С Фабрики?

- А я почем знаю?

Вспомнил, что сам Федор не фабричный, из села. А.тот вдруг разговорился:

- У нас в больнице чего только не случается. Сам посуди, чего ж им еще делать? Вот и крутят романы. Как сериал пройдет, так и начинают шеп­таться. Даром что руки-ноги переломаны. А у кого и голова перебинтована. Да ты сам знаешь, ле­жал. Кто и женится потом. Всякое бывает.

- А ночью? Ночью они ходят?

- Кто? — тупо спросил сторож.

- Больные.

- А я за ними не слежу. Кто не может, тот не ходит.

- Последнее время кто крутил роман?

- Да вроде Лешка Митрофанов из шестой па­латы, мальчишка еще сопливый, да Роза. Та за­мужем. А что им мужья? Болезнь, она, как война, все спишет. Как из нее вышел, так и очистился. Конечно, оно только промеж выздоравливающих можно. У кого болит, тому не до любви. Да и хо­дячие, они не шибко бойкие. Все разговоры раз­говаривают. К чему мешать? Скучно им, пони­мать надо. А до дела и не доходит. У нас в боль­нице как? Молодые к молодым, а старухи про­меж собой шушукаются. Лешка-то выписался небось. Пора.

  29