Особенно,... 
154 
— А он будет?
— Не знаю. Посмотрим…
Вымощенная плиткой дорожка тянулась до самого пляжа. Там она переходила в дощатый настил, который тянулся через песчаные дюны к океану. Кресло легко катилось по не струганным доскам, и пушистые метелочки морской ониолы приятно щекотали икры Марис.
Дощатый тротуар заканчивался у линии прибоя небольшой огороженной площадкой размером примерно два на три ярда. Здесь Паркер снова поставил кресло на тормоз, развернувшись лицом к океану. Кроме них, на берегу больше никого не было; с юго-восточной оконечности острова не было видно континентального побережья с его домами, мачтами высоковольтных линий и башнями маяков, и оттого берег казался первозданно-девственным, словно он только что возник из морской пучины. Солнце село, луна то скрывалась за облаками, то появлялась вновь, и хотя света от нее было мало, Марис отчетливо различала фосфоресцирующую линию прибоя, который с шипением накатывался на мелкий белый песок. С океана тянуло легким ветерком, который нес с собой запахи моря и водорослей.
— Удивительное место! — Марис почему-то говорила шепотом, словно находилась в церкви. — Лес, песок, море… Я и не знала, что в нашей стране еще существуют такие нетронутые, первозданные уголки!
— Если ты имеешь в виду пятизвездочные отели, то здесь их действительно нет, — рассеянно отозвался Паркер. Вместо того чтобы любоваться видом, он теребил в пальцах прядь ее волос, наслаждаясь их шелковистой мягкостью.
Марис повернула голову и посмотрела на него:
— Мне показалось, ты упомянул наркотики… Это правда? Паркер протяжно вздохнул.
— Надо же было мне так проговориться!.. Впрочем, я надеялся, что ты не заметишь…
— Но я заметила, и с тех пор только об этом и думаю. Ты действительно принимаешь наркотики? Какие?..
В ее взгляде, однако, не было ни осуждения, ни упрека — только интерес и сочувствие. Паркер снова вздохнул и, выпустив ее волосы, опустил руку.
— В основном мне приходится принимать болеутоляющие средства, которые прописал врач. Все они довольно слабые… Должно быть, поэтому мне приходится лопать их буквально пригоршнями.
— Это из-за… твоих ног?
— Из-за чьих же еще?
— Разве они не заживают?
— Заживают, но слишком медленно.
— Но… что с тобой случилось?
— Со мной случилась… обыкновенная глупость. Причем это была моя собственная глупость, что вдвойне обидно. — Паркер немного помолчал, словно собираясь с мыслями, потом продолжил глухим голосом:
— Я пережил несколько очень сложных операций. Сначала хирурги восстанавливали кости, заменяя недостающие кусочки пластиком и металлом. Потом настала очередь мускулов, порванных связок и сухожилий. Наконец пришел черед заняться кожей… Проклятье, Марис, неужели тебе обязательно знать все эти подробности?! Я, во всяком случае, не хочу об этом даже вспоминать! Может быть, тебе будет достаточно, если я скажу, что провел почти два года в больнице, потом еще год в… в других местах, но это было только начало. Понадобились годы физиотерапевтических процедур, прежде чем появились результаты. Все это время я жил точно в аду. Именно тогда я и подсел на болеутоляющие — производные морфия и опиаты. Если же врач отказывался выписывать мне новый рецепт, я покупал то, что мне было нужно, у уличных торговцев.
— Они торгуют смертью, Паркер!
— Но это не помешало мне стать их постоянным клиентом. Мне достаточно было позвонить, и наркотики приносили ко мне на дом, как пиццу.
Это заявление не произвело на Марис особенного впечатления, и Паркер пожалел, что не может рассказать ей о том, до каких глубин падения он дошел.
— Короче говоря, я был в ужасном состоянии — из-за боли и из-за наркотиков, — неохотно добавил он. — Хорошо, что ты тогда меня не видела.
— Но ведь ты сумел выбраться из этого болота…
— Черта с два! — резко возразил Паркер. — Меня выволокли оттуда за волосы.
— Майкл?! — удивленно выдохнула Марис.
— Да, Майкл, — повторил Паркер и покачал головой, словно и сейчас удивлялся, как Майклу это удалось. — До сих пор не понимаю, чем я ему так приглянулся, но мы стали друзьями. Он свалился на меня как снег на голову. Я до сих пор помню его глаза, когда он глядел на меня и решал — стоит ли тратить время и силы, чтобы спасти меня от самого себя, или нет.
— Быть может, он был послан тебе свыше?
— Майкл в роли ангела-спасителя? — Паркер хмыкнул. — Едва ли… Во всяком случае, в первые недели после того, как он явился меня спасать, я желал только одного: умереть. Ведь он начал с того, что реквизировал весь мой запас наркотиков, потом вызвал парочку знакомых врачей-коновалов и устроил мне полную детоксикацию.
154 
