Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
157 
Он машинально кивнул, до рези в глазах глядя на символ. Потом поднялся и принялся ощупывать выплавленные в камне дорожки, что-то тихо бормоча себе под нос. Я мог считывать мысли, воспоминания и эмоции. Он – каким-то невероятным чутьем находил обрывки магии, вплавленные в магические врата, и правильно собирал в один единственный возможный вариант ключа, способного открыть портал.
Интересно, Фелиция знает о способностях парня? Или только я понял, что его можно использовать как живой дешифратор? В голове Арчи метались обрывки магических символов, колонки цифр и резкие четкие грани, за которые цеплялись смутные образы ключа нософорос, становясь все четче.
– Он умеет воссоздавать чужие магические заклинания?! – послышался у меня за спиной шепот потрясенного Вивиана. – Как он это делает?!
– Полезное знакомство, не так ли? – отозвался я, довольный успехами младшего брата. – Не забудь взять у него визитку. Может, пригодится восстановить что-нибудь из кадаверцианской науки.
Арчи судорожно вздохнул, и я почувствовал, как его голова начинает болеть от переполняющей ее магии.
«Отлично. Осталось немного», – подбодрил я его, мельком подумав, что из меня, пожалуй, получился бы лучший учитель, чем из Констанс.
Пальцы Артура впились в камень. Мне на мгновение показалось, что известняк стал жидким и закипел под рукой молодого даханавара. Парня отшвырнуло в сторону, но он тут же вскочил, держась за обожженную ладонь. Вспыхнул белый свет. Дверь исчезла. Вместо нее перед нами висела светящаяся арка, отбрасывая во все стороны сияющие лучи.
Я шагнул вперед, понимая, что никогда не хотел ничего больше, чем войти в мир, находящийся по ту сторону.
– Дарэл, нет. – Кристоф крепко взял меня за плечо, отталкивая от магических врат. – Я пойду один.
– Почему? – я резко вырвался, чувствуя внезапный прилив злости. – Новые тайны?
Впервые в жизни мне захотелось ударить его всей имеющейся в запасе магической мощью. И в этот раз одной головной болью он бы не отделался. Кристоф понял это, но не рассердился. Даже не удивился.
– Я не хочу, чтобы тебя убили, – произнес он тихо.
Раздражение мое тут же испарилось.
– Убили? За что?
– За то, что ты телепат.
Отвернувшись от меня, он быстро прошел сквозь белую светящуюся дымку. И тогда я «шагнул» за ним мысленно…
Внезапный холод, стремительное падение, темнота в глазах. Знакомые ощущения. Все было как тогда. В Ирландии.
Один шаг, и привычный мир исчез.
Кристоф стоял на зеркальных плитах огромного зала. Стены изгибались над головой круглым куполом. Тонкие колонны, сделанные, казалось, из стекла, гнулись вместе с ними. Мягкий свет лился с потолка и, многократно дробясь в зеркалах, ложился вокруг сияющими волнами. Словно отблески от хрустальных граней бокала.
Кадаверциан увидел свое отражение в отполированных стенах. Оно было гротескно уродливо и покрыто грязью подземелья. Кристоф равнодушно отвернулся.
Было тихо. Слышался лишь отдаленный мягкий шелест, и едва уловимый перезвон колокольчиков музыки ветра. Впервые за долгое время колдуну стало спокойно. Умиротворение подкрадывалось незаметно, стирая с души заботы, гнев и усталость. Хотелось стоять, не двигаясь, и слушать, вдыхать свежий запах дождя, плывущий по залу. Хотелось закрыть глаза и не думать…
Но из глубины памяти что-то как будто подтолкнуло, заставляя очнуться. Нетерпеливое, обжигающее, требовательное.
– Хранитель, – негромко позвал Кристоф.
Его голос эхом отразился от стен и полетел вверх к куполу.
– Хранитель!
«Они могли уйти. Навсегда оставить этот мир…»
Но опасения не подтвердились. Его услышали. Прямо из стены навстречу кадаверциану выступило высокое существо в просторных сиреневых одеждах. Его голова была окутана тканью того же цвета, а огромные нечеловеческие глаза горели яростным бирюзовым огнем.
– Твое упрямство, Кристоф Кадаверциан, достойно твоей самонадеянности! – Волшебный голос нософороса вибрировал от гнева. – Этот мир закрыт для остальных смертных и бессмертных.
– Простите, хранитель. – Некромант склонил голову перед существом, наделенным высшей магией киндрэт. – Я потревожил ваш покой.
– Ты явился без приглашения, – ответил тот уже спокойнее.
– Боюсь, этого приглашения пришлось бы дожидаться не одну сотню лет, а у меня не так много времени.
– И чем, позволь узнать, вызвана такая спешка?
– Исчезновением Вольфгера, гибелью моих учеников, неповиновением наших слуг, гин-чи-най.
157 
