51 
Ее улыбка стала еще шире.
— Мне помогал мой отец до того, как он умер. А после его смерти я решила, что устала просто сидеть дома, так что отправилась в контору и начала работать. А в это самое время настоящий мистер Хаскелл заболел и покинул компанию, так что я взяла бразды правления в свои руки. Я хранила все в тайне, но уверена, что кое-кто догадывался. Но те, кто знал о моей маленькой тайне, оказались достаточно умны, чтобы держать язык за зубами.
Он вновь покачал головой:
— Я бы догадался. Я бы понял, если бы письма, которые я получал, писала женщина.
— Можешь не верить, но это правда. И я приехала сюда сейчас именно затем, чтобы просить дать мне работу. Видишь ли, мне уже невмоготу бродить по твоему дому, занимая себя чтением и вышиванием.
— Ты пришла сюда, чтобы я дал тебе работу?
Сомнения одолели его с новой силой. Он готов был поспорить, что его брови сошлись где-то на лбу от удивления.
— Именно так.
— Но это невозможно.
— Почему, позволь поинтересоваться?
— Ну, если не принимать во внимание тот факт, что ты — женщина, ты еще и моя жена. Вот почему.
— Твоя невестка владеет шляпным магазином, и она жена герцога. И я слышала, что она работает там сама время от времени.
— Шляпный магазин не то же самое, что завод по производству оружия.
— Нет, хвала Господу. Шляпки меня вовсе не интересуют. Следить за продажами, проводить инвентаризацию товара, находить пути выхода из кризисных ситуаций — такие занятия мне по душе.
— Нет.
Она уперлась маленькими кулачками в бока.
— Если ты не наймешь меня, я буду стучать в каждую дверь по всему Лондону, пока не найду кого-нибудь, кто…
— Я клянусь, Вайолет…
— Нет никакой необходимости приносить клятвы. Просто скажи «да»!
Она потянулась и схватила его за руку. Ее рука была бледной и теплой, а его — большой и загорелой. От этого прикосновения его вновь бросило в пот.
— Если ты хочешь, чтобы я оставалась твоей женой, ты не можешь ждать от меня, чтобы я сидела на одном месте и ничего не делала, Рул. Ты просил дать тебе еще один шанс. А теперь я прошу дать шанс мне.
Он пытался подыскать аргументы, которые могли бы разубедить Вайолет, но она была такой прелестной, стоя перед ним, была такой невероятно милой, и в то же время он видел, что она настроена весьма решительно.
Впрочем, все это ненадолго. Скоро компанию продадут, и он будет управлять другим бизнесом, который поставит перед ним новые трудные задачи.
Он посмотрел на стопку деловых бумаг на своем столе.
— Хорошо. Ты можешь заниматься делами ежедневно, как ты делала это в Бостоне, а я тем временем буду искать новое применение нашему капиталу.
— О, Рул! Спасибо тебе огромное!
К его удивлению, она обвила руками его шею и чмокнула в щечку.
Не тратя времени зря, Рул положил руки ей на талию, наклонился и очень нежно поцеловал ее. Какое-то мгновение она сопротивлялась, упершись ладошками в его грудь. Поцелуй Рула стал еще нежнее, но совсем не прекратился. Вместо того чтобы заставлять, он стал уговаривать ее тело. В его объятиях она стала мягкой и податливой.
Поцелуй вскоре из теплого превратился в обжигающе горячий. Его руки добрались до ее груди, пробежали по маленьким пуговкам, на которые был застегнут лиф ее шерстяного платья. Он расстегнул несколько штук и прикоснулся к коже ее груди.
Вайолет застонала от прикосновений. В тот день она надела корсет, справиться с которым было не так-то легко, но Рул ловко разделался с крючками и припал жаркими губами к ее груди. Он пробовал на вкус нежную кожу и розовый ареол соска.
Боже, что с ним творилось! Он хотел Вайолет, как не хотел ни разу ни одной женщины. Он ласкал ее языком и этим заставлял ее дрожать от возбуждения. Черт побери, он должен взять ее!
Он должен овладеть ею. Бросив взгляд на дверь, Рул подумал, что секретарь не войдет внутрь, и не важно, какие звуки будут доноситься из-за дверей кабинета.
— Нам надо остановиться, — прерывисто прошептала Вайолет. — Мы не можем…
Рул заставил ее замолчать еще одним жарким поцелуем. От этого влажного, огненного поцелуя она стала извиваться в его объятиях.
— Рул, пожалуйста…
Рул понял ее мольбу немного в ином смысле. Он решил, что она молит продолжать и ни в коем случае не останавливаться. Он слегка покусывал мочку ее уха, потом его язык спустился ниже, по ее шее к плечам. Он распахнул корсет так широко, как позволяли застежки, сжал роскошную грудь, целовал ее, желая лишь одного: чтобы между их телами не было никаких преград.
51 
