ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Долгий путь к счастью

Очень интересно >>>>>

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>




  42  

– Заметано! – обещал Ласковин.– Обязательно возьму. Поглядишь, как я ломаю дерево.

Следующий звонок Ласковин сделал лидеру «тобольцев».

– Я согласен,– сказал он.– Когда и где?

– Послезавтра в одиннадцать подъезжай к метро «Приморская»,– ответил Корвет.– Я сам тебя встречу.

Третий звонок – Вадиму.

– Сегодня вечером в тире,– сказал тот.– Поговорим. Но особо не рассчитывай. Дело – «глухарь». Разве что случайность поможет, или ребятки кандидата сбоку подыщут.

– Это как?

– А так, что если зайца долго бить, то он и на трубе сыграть согласится.

Спустя сорок минут Ласковин стоял в зале перед своим сэнсэем, а тот без удовольствия изучал своего ученика.

– Не зря в прежние времена вас из монастырей не выпускали,– проворчал Зимородинский.

– А в чем дело? – спросил удивленный Ласковин.

– Где-то ты успел говна нахлебаться,– буркнул сэнсэй,– обгадился с ног до головы, за раз не отмыть! Два дня работы – коту под хвост!

Андрей с удивлением оглядел свое свежевыстиранное кимоно. Слава явно имел в виду что-то другое. Что?

– Не понял,– сказал он, нахмурившись.– Если я выпил вчера… так ты бы раньше предупредил, что нельзя!

– Да пей ты хоть каждый день! – Зимородинский дернул себя за ус: верный признак – сэнсэй думает.– Грязный ты! Давай выкладывай, что натворил!

– Да ничего особенного,– пробормотал тот.– Ну выпил с Митяем, ну в аварию попал… чуть на три тонны не опустился…

Зимородинский как ни обеспокоен был, но расхохотался.

– Ничего особенного, говоришь? Ладно, давай с подробностями.

– Можно и с подробностями.

Андрей изложил свою беседу с Митяем, затем – «дорожное происшествие». С особенным удовольствием – как он ловко осадил и растряс «крутых мальчиков».

– Понравилось? – спросил Зимородинский.

– Да вроде неплохо вышло,– уже чуя подвох, ответил Андрей.

– Наказал, значит, хлопчиков? Машину им помял и деньги забрал. Орел!

– «А ты не воруй!» – процитировал Ласковин.– Поделом наказал. Уверен, сами подставились: прихват старый, знаешь ведь. Только не усекли, что кусочек – не по зубам. Вернее, как раз – по зубам,– Андрей усмехнулся.– И по роже.

– Тигр! – сказал Зимородинский.– Тигр, он, конечно, сильнее шакалов. Я ведь спросил тебя: хочешь быть тигром? Не помню, чтобы ты сказал: да.

– И что я сделал не так? – поинтересовался Ласковин.

– Не то плохо, что ты сделал, а то плохо, что тебе понравилось! Да и сделал – не лучшим образом. От тебя такая волна пошла, что еще не раз аукнется.

– Может, растолкуешь мне, дураку? – сердито сказал Андрей.

– Угу,– согласился Зимородинский.– Тебе. Дураку. Рад, что докумекал.

Он поглядел на ученика, не станет ли возражать. Не стал. Себе дороже.

– Историю тебе расскажу,– произнес Вячеслав Михайлович.

«Опять!» – мысленно воскликнул Андрей. Мало ему Митяя.

Но снова не рискнул возразить. Сэнсэй лучше его знает, что надо. По определению.

– Историю про обезьян,– сказал Зимородинский.– Жили-поживали в одной клетке девять обезьян. Вожак, подруга его, любимый сынок подруги, еще одна подруга, самец рангом пониже и так далее, вплоть до последнего, самого хилого обезьянчика. И пришел к клетке зевака. И показалось зеваке, что вожак – очень смешной, может, потому, что в клетке сидел. Без клетки зевака вряд ли посчитал бы его смешным: клыки у вожака – будьте-нате. Но клетка есть. И прутья у нее – железные. Поэтому начал зевака вожака дразнить, чтоб, значит, тот еще смешней выглядел: камешки в него покидал. Вожаку вреда от них нет, но – оскорбительно. И не дотянуться до обидчика никак. Даже не доплюнуть. Очень разозлился вожак.

Но тут рядом случилась девушка, симпатичная. И укорила она зеваку: разве можно животных обижать?

И зевака сказал, что не злой он вовсе, а добрый, просто у него чувство юмора есть. А в доказательство доброты слазал в карман, выудил оттуда большущую конфету и бросил самому хилому обезьянчику. И пошел своей дорогой. Вместе с девушкой.

Вожак же – остался, естественно. И конфета осталась. Злющий-презлющий вожак – бац! – свою подругу, некстати подвернувшуюся. Та – в визг и цап зубами обезьяна поменьше. Тот – следующего, и так по нисходящей. Так все этим увлеклись, что самый хилый обезьянчик успел конфету сожрать (в ином случае непременно бы ее отобрали) вместе со всеми обертками. Но взбучку и он получил, чуть позже, когда очередь дошла. На нем и кончилось – в самом низу был хилый обезьян. А ночью его пробрал понос, да такой, что к утру бедняга окочурился. Вот такая история.

  42