ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Долгий путь к счастью

Очень интересно >>>>>

Леди туманов

Красивая сказка >>>>>

Черный маркиз

Симпатичный роман >>>>>

Креольская невеста

Этот же роман только что прочитала здесь под названием Пиратская принцесса >>>>>

Пиратская принцесса

Очень даже неплохо Нормальные герои: не какая-то полная дура- ггероиня и не супер-мачо ггерой >>>>>




  83  

— Почему это?

— Ты такой…

— Занудный.

— Я собиралась сказать «нормальный». Но занудный тоже сойдет.

— Это я только снаружи.

— Видимо. У меня, кстати, тоже был период борьбы с миром.

— Не может быть.

— Правда. Я увлеклась гранжем. Ходила во всем фланелевом и купила себе гитару.

Я засмеялся.

— Не смейся, — мрачно сказала Саманта. — Я даже сама песни писала.

— А как группа называлась?

— Не было группы. Я выступала соло.

— Не думал, что гранж можно играть в одиночку.

— Ну, это был не совсем гранж. Меня больше образ жизни вдохновлял. А пела я что-то вроде «Индиго Герлз». Один раз моя подружка… — Саманта захихикала. — Вообще, это печальная история.

— Заметно.

— Нет, правда. Из… — она снова прыснула, — извини. Моя подружка, она на курс младше училась, ну вот, она собиралась делать аборт.

— Оборжаться.

— Хватит. История была грустная, честное слово. И смешно не про аборт. Смешно, что я про это песню написала и назвала ее… — тут ее совсем сплющило, — ой, не могу. Нет, не скажу.

— Поздно. Рассказывай.

— Не, я правда не могу.

— «Процедура»?

— Хуже.

— «Трудное решение»?

— Не скажу. Но там женское тело сравнивалось с полем цветов.

— Очень возвышенно.

— Я тоже так думала.

— Хотя… Дали как-то сказал, что первый человек, догадавшийся сравнить женские щечки с розами, был гением. А первый, кто повторил это сравнение, — наверняка идиотом.

— В койке.

— В койке. В общем, по-моему, твои родители легко отделались.

— К тому моменту, как я вступила в конфликт с миром, они слишком погрузились в войну полов. Это меня и бесило больше всего.

— А ты песню про это написала?

— Про их развод? Нет. Хотя просто стихи написать собиралась.

— «Расставание»?

— Я бы назвала его «Пара дебилов».

Я улыбнулся.

— Еще у меня фотоаппарат был, и я снимала много, — сказала она. — Господи, как же я изменилась! Была такая творческая натура.

— Никогда не поздно начать сначала.

Она затихла.

— Что? — спросил я.

— Мне так Йен всегда говорил.

Я не ответил.

— Всякий раз, как я ныла про работу, он мне это говорил. — Саманта помолчала. — Не бог весть какой оригинальный ответ, но говорил он так часто. Наверное, я много ныла.

— Мне очень жаль.

— Ничего. Я теперь даже могу вспоминать о нем, не впадая в истерику. Уже хорошо.

Я кивнул.

— Вспоминаю — и мне тепло, а не жарко. Понимаешь? Как будто это близкий друг умер. Близким другом он, конечно, тоже был. Да что теперь об этом говорить…

— Почему? Если хочешь, давай поговорим.

Она улыбнулась и покачала головой:

— У нас столько работы…

— Расскажи про него.

Саманта помолчала, потом сказала:

— Они с отцом дружили. По-моему, папа переживал даже больше, чем я. Я как будто знала: однажды это случится. Такая уж у него работа. Но я не представляла себе, что произойдет на самом деле. Да и кто такое мог представить?

Я молчал.

— Ладно, теперь уж все. — Саманта смахнула слезинки. — Берем себя в руки. — Она улыбнулась. — Ты просто стал остановкой на моем пути к выздоровлению.

— Чем могу.

Она снова улыбнулась и вернулась к прежнему занятию. Я смотрел на нее. В конце концов Саманта заметила, как я таращусь, и подняла голову:

— Чего?

— А почему ты ныла про работу? По-моему, твоя гораздо интереснее моей.

— Вряд ли.

— Нет, правда.

— Как скажешь.

— Хорошо, а что бы ты хотела делать?

— Не знаю. Я думала, думала, но так ничего и не придумала. Я хотела стать следователем. И стала. Мне казалось, надо чем-то отличаться от папы. Он был фараоном. И дядя тоже. Мамин папа работал в контрразведке. Ясное дело, я не хотела идти в полицию. Ну вот я и подумала: ведь прокуратура — это же совсем другое дело. — Она засмеялась. — Последний всплеск бунтарских настроений. Я смирилась со своей судьбой.

Я сказал:

— Мне кажется, у меня с моим отцом то же самое было.

Она закатила глаза.

— Я серьезно. Пока я рос, он казался мне абсолютно бездушным человеком. Человеком, для которого важно одно — прибыль. Так и есть. И понимаешь, какая подлость: я ухитрился выбрать, пожалуй, единственную профессию, в которой требуется еще большее бездушие и большая страсть к деньгам.

— Если это так, чего ты не бросишь?

  83