57 
Мы гнали их весь день. Но не сказала бы, что Танатосу особо требовался отдых... Он бы ещё и штангу выжал на три блина по восемьдесят и кирпичом шутки ради закусил.
— Здесь недавно кто-то был, — Арик вытянул один из мечей, — с чего ты взял, что они не вернутся.
— Колеи от колес ведут от дома. И колеи глубокие. Фургон был забит пленниками, которых работорговцы повезли на север, чтобы продать их серьезным черным шляпам, о которых я говорил, — Джек несомненно ориентировался в этих местах, — они отправились сразу после дождя. А если они вернутся, мы их убьём. Или Жнец испугался смертных работорговцев?
— На своем веку я повидал работорговцев в разных проявлениях, но никогда их не боялся.
Джек подёргал ручку. Заперто. Тогда он вышиб дверь, и мы переступили порог в прихожую. Внутри стояла жуткая вонь, будто забыли вынести мусор (да и мусоровоз сюда больше никогда и не приедет). Почти вся мебель была изрублена, вероятно, на дрова. К стене в ряд были привинчены кандалы. Точно, логово.
— Грёбаные работорговцы, — вскипел Джек, — хуже Бэгменов.
Я уставилась на эти кандалы.
— При нехватке воды рабы копали скважины. Чем они занимаются сейчас?
— Команды собирателей, — Джек осторожно проверил кладовую, — в мире ещё есть запасы продовольствия, если знать, где искать: бункеры для выживания, правительственные убежища, выброшенные на берег грузовые суда, зернохранилища, товарные вагоны. Но иногда боссы просто обменивают рабов на другие товары.
Мы вошли в гостиную, где запах был уже получше. Здесь был камин, стоял пластиковый стол и пара садовых стульев.
С язвительным блеском в глазах Джек повернулся к Арику:
— Наверное, Эви тебя следовало бы расспрашивать о работорговцах, учитывая то, что ты ее похитил. Ведь это почти то же самое, верно? Вот интересно, как ты ее удерживал? Заковал в наручники? Шестнадцатилетнюю девочку?
Вместо того, чтобы что-либо отрицать, или попытаться смягчить обвинение, Арик сказал:
— Именно так, — снова его поразительная честность, — а когда она, отрезав себе большой палец, освободилась от оков, то призвала свою зеленую армию и чуть не уничтожила всех нас.
От одного только воспоминания о том дне, меня бросило в дрожь.
— Может, просто помолчим?
— Пойдём, Эви, — таская меня за руку, Джек проверил две удалённые спальни и ванную, где мы и остановились, — почему бы тебе не переодеться? — спросил он, настраивая запасной фонарик, — я поищу сухие дрова и разведу огонь. А ты оставайся здесь, можешь не торопиться.
Видно было, что он не хотел оставлять меня с Ариком наедине.
Сухие дрова? А они вообще существовали?
— Могу помочь.
— Нет, я сам.
Я почувствовала себя виноватой.
— Ты ведь травмирован.
— К травмам мне не привыкать, bébé.
Ухажеры матери слишком рано познакомили его со своими кулаками.
Когда он помог мне снять рюкзак и плащ, я спросила:
— Почему ты стал ко мне так хорошо относиться?
Он повернулся к выходу, но в пороге задержался.
— Теперь я вижу всё намного яснее.
Чего я не могла сказать о себе.
Когда он вышел, я схватилась за полку, пытаясь справиться с приступом головокружения. Выдержу ли я такой темп дальше? В голове пульсировала боль, руки и ноги дрожали. Я взглянула в зеркало. С бледного лица на меня смотрели несоразмерно большие глаза.
В отражении я увидела скребок для душевой кабины и почувствовала скорбь по его предыдущим владельцам.
Но слезами горю не поможешь. Возможно, мне тоже недолго осталось. Всё может стать гораздо хуже. Я могу умереть, как и они. А так, пусть мокрая и продрогшая, но я была жива и свободна. Без наручников на запястьях, без укусов Бэгменов на теле.
Я сняла и развесила одежду, затем расстегнула рюкзак. Внутри лежал небольшой спальный мешок, энергетические батончики, фляга, бинты для Джека и сменная одежда. Её я и достала.
По дому раздался стук. Что же там делал Джек?
Закончив переодеваться, я услышала, как он вернулся в гостиную.
— Значит, ты на две тысячи лет старше её? — спросил он Арика. — Совращение малолетних – вот как это называется. Она ещё подросток, а ты, fils de putain23.
— Я был младше её, когда мы поженились, — заметил Арик, — и я не могу изменить то, что так долго прожил. И потом, с учётом всех перевоплощений, она сама прожила на свете больше столетия. Она помнит игры, в которых была старше, взрослой женщиной.
57 
