58 
— Сейчас она незамужняя девушка по имени Эви Грин. Она училась в старшей школе Стерлинга, росла среди плантаций сахарного тростника, как и я. Может вы и поженились, но до самого главного так и не дошли, — он мог быть таким же язвительным, как и Арик, — в отличии от нас с Эви.
Удар ниже пояса, Джек.
— И ты поплатишься за это. В своё время.
— Теперь я знаю, почему в ту ночь ты так пытался нас остановить. Потому что это касалось тебя лично? Всю жизнь мне твердили, что я обманываю смерть. В конце концов это оказалось правдой.
— Восторжествует не тот, кто первым лег с ней в постель, — процедил Арик, — а тот, кто там останется.
— Думаешь, это будешь ты? Да ты совсем из ума выжил на старости лет.
Взаимная вражда, порожденная жестким соперничеством, разгоралась все сильнее. И что мне теперь со всем этим делать?
Задумавшись, я повернулась к двери и чуть не оставила свой рюкзак. С Ариком я так привыкла к безопасности, что забыла первое правило выживания в пути. Джек так старался научить меня. А я считала это просто грубостью.
Теперь я поняла, почему он сердился, если я была голодна. Никогда не забуду то видение о нём, маленьком мальчике, пытающемся вырваться из плена отчаяния...
Когда я вернулась в гостиную, огонь уже горел. Сообразительный Джек отодрал от стен деревянную обшивку.
С рюкзаком в ногах он чистил у камина свой арбалет, рядом сохла куртка.
Арик со шлемом в руке расхаживал вдоль ряда забрызганных грязью окон, вглядываясь в темноту. Сегодня даже в доспехах он двигался бесшумно. Лишь время от времени позвякивал шпорами, переступая порог; и снова тишина. Наверное, старался сдерживать шаг.
— Иметь ручного смертного — это так практично, Императрица. Он как твой верный оруженосец.
Не поддаваясь на провокацию, Джек спросил меня:
— Ты что-нибудь ела?
Я села возле огня, уронив свой рюкзак.
— Нет еще.
Я протянула руки к теплу.
Отогрев пальцы, я вытянула флягу и свой ужин, состоящий из питательных энергетических батончиков. Эти батончики обеспечивали меня калориями на целый день, но на вкус были просто отвратительны. Понимая, что мне нужны силы, чтобы держаться наравне с этими двумя, я развернула обертку.
Джек полой рубашки полировал кассету подачи стрел на своем арбалете.
— Дальше путь становится ещё опаснее. Я принес для тебя бронежилет, — такой же, как носил он сам, — я хочу, чтобы ты надела его в дорогу.
Я могла утонуть в этом жилете.
Смерть ухмыльнулся:
— Да её не убьет даже сотня пуль в самое сердце.
— Даже не сомневаюсь, что ты отлично осведомлен о том, что может её убить. В прошлых жизнях ты делал это много раз.
— Не сказал бы, что так уж много. Ровно столько, сколько она сама пыталась убить меня.
Арик последний раз прошёлся вдоль окон и сел у стены рядом с дверью, устроив руку на согнутом колене.
— И как же ты убил девушку, умеющую исцеляться, а? Обезглавил? — если кто-то убивал тебя больше одного раза... — Или сделал с ней то же, что и с теми Бэгменами? Как-то не заладилась ваша супружеская жизнь.
Арик сжал кулаки, металлические шипы на рукавицах заскрежетали. Я даже не сомневалась, что прямо сейчас он хотел заехать этими шипами Джеку в лицо.
— Не то что у вас с Лучницей. Мир и согласие, — он повернулся ко мне, — я бы посоветовал тебе расспросить смертного, в каких отношениях они были последние три месяца, но ведь он всё равно солжёт.
Слова Арика затронули самое больное место наших с Джеком отношений: доверие. Несмотря на заверения Джека, я снова задалась вопросом, было ли что-то у них с Селеной. Ведь она так его хотела...
На вкус батончик был как картон. Я запихивала его через силу. Если Джек обманул меня, я никогда ему этого не прощу.
— Снова мутишь воду, Жнец? Я хочу только Эви. И так будет всегда.
Я посмотрела на него вопросительным взглядом. За каких-то несколько часов мы перешли от « я даже взглянуть на тебя не могу » к этому. С чего вдруг такие перемены?
— До Императрицы у тебя было много женщин, — Арик достал из мешочка на перевязи точильный камень, — у тебя они и после нее будут.
Он вытащил один из мечей.
Джек стиснул зубы.
— Я уже нашёл ту, с которой хочу быть. Она моя. И точка. Я буду защищать её даже ценой своей жизни.
Арик провёл камнем вдоль лезвия.
58 
