61 
Телефон зазвонил как раз в тот момент, когда вошел Уолтер Дженкинс. Джесс коротко ему улыбнулась и ответила на властные призывы телефонного аппарата, которые ни один современный человек, похоже, не в силах игнорировать. Власть, которой обладает этот неодушевленный предмет, приводила доктора в восхищение. Кивнув, Уолтер сел напротив, отмечая ее нарастающее раздражение, – оно, вероятно, кажется ему какой-нибудь внеземной болезнью, с оттенком иронии подумала Джесс.
– Будь прокляты комитеты по распределению субсидий! – выпалила она, швыряя трубку на рычаг. – Национальный институт здравоохранения хочет, чтобы я завтра подменила кого-то в Бостоне.
– Со мной все будет в порядке, – заверил он, как будто читая ее мысли. – Не надо меня вырубать лекарствами или отсылать обратно в Психушку. Моя дорожная карта растет с каждым днем – теперь я могу видеть то, что находится за поворотом.
Ошарашенная Джессика некоторое время пристально смотрела на Уолтера – достаточно долго, чтобы выбить из колеи обычного человека, но только не Дженкинса – тот просто ждал, пока она закончит о чем-то там думать.
– Когда ты понял, что случится с тобой, если я уеду?
– Даты даются мне тяжело, Джесс, это не изменилось. Некоторое время назад – вот все, что я могу сказать.
– Но ты осознаешь, что произойдет?
– Конечно. Если ты уедешь только на выходные, мне дадут дозу успокоительного и запрут в моей комнате здесь, в ХИ. Если на более долгий срок, я отправлюсь обратно в Психушку. Там меня не обижают, но я ее ненавижу.
– Ты знаешь, зачем это делается?
Аквамариновые глаза презрительно блеснули.
– Я не идиот, Джесс. Если тебя нет поблизости, они беспокоятся, что я могу вернуться к Прежнему-Уолтеру.
– И что ты об этом думаешь?
– Прежний-Уолтер мертв. Они тоже это знают, но это знание не может убить их страх перед Прежним-Уолтером. Он был скверным человеком.
Не в силах удержаться, доктор широко улыбнулась – в этой улыбке была смесь любви и восхищения, настолько переплетенная с самодовольством и самолюбованием, что она не могла вполне определить, где одно переходит в другое.
– Уолтер, ты делаешь огромные успехи! – воскликнула она. – Ты делаешь умозаключения, причем правильные! Это проводящие пути, которые ты открыл в себе, и они логичны. Возможно даже, что эти новые открытые тобою самим пути этичны. В тебе осталась сколько-нибудь любви к прежнему Уолтеру? – Джесс произносила эти два слова как существительное, определяемое прилагательным, не ведая, что для Уолтера это было состоящее из двух частей имя собственное.
– Прежний-Уолтер не заслуживает даже презрения, – сказал он, находя применение этой вычитанной в книге и высоко им оцененной фразе. – Впрочем, у меня есть для него лучшее имя.
– В самом деле? Могу я его узнать?
– Уолтер Безмозглый. Он принадлежит Психушке. Уолтер Мозговитый принадлежит ХИ, даже если ты будешь находиться в Бостоне.
– Я тоже так думаю, и на этом этапе твоей карьеры, Уолтер, полагаю, экспертная группа проголосует за то, чтобы оставить тебя в ХИ. Насколько ограничат твою свободу – от изоляции тебя в твоей комнате до накачивания лекарствами, – этого я не могу предсказать, но возможно, такой вердикт вынесут только в случае крайней необходимости. А такой необходимости не будет, не правда ли?
Расслабленная поза Уолтера не изменилась, и взгляд был прочно зафиксирован на ее глазах; не отводя взгляда, он вздернул подбородок.
– Я стараюсь оставаться на моей дорожной карте, Джесс, по-настоящему стараюсь. Если, подходя к развилке, я могу распознать, которую дорогу будет правильнее выбрать, я ее выбираю, даже когда другая дорога выглядит очень привлекательной. Вот тогда я говорю себе, что по-настоящему контролирую ситуацию.
– Кто такой этот «я»?
– Этот ум. Этот Уолтер Мозговитый.
– А как ты называешь прежнего Уолтера?
– Уолтер Безмозглый. Не-Уолтер.
– Ты ведь не должен ограничивать свою речь, верно?
Эмоционально он не отреагировал на этот вопрос, но логика в ответе присутствовала.
– Это так, – сказал Уолтер. – Я могу говорить о себе на более высоком уровне – о том, кем я был, о том, кто я есть, о том, кем я буду. Но я всегда чувствую, что для других людей лучше говорить проще. Если бы я стал разглагольствовать в нейроанатомических терминах, я бы снова перепугал людей, еще хуже прежнего. Я неправ, что так думаю?
Он только что продемонстрировал ошеломляющий прорыв, но также показал, что тут нет ничего особенно нового. То ли Джесс уделяла ему мало внимания, то ли он развивался быстрее, чем она ожидала. Тем временем он ожидал ответа на свой вопрос.
61 
