56 
Сначала одна его рука, а потом и другая взяли ее голову бережным успокаивающим прикосновением, и его губы нежно ласкали ее губы. Ария стояла с открытыми глазами, и руки ее поднялись, словно чтобы оттолкнуть его, но ей вдруг расхотелось. Ее руки скользнули к его плечам, и ей так понравилось ощущение его кожи под ее ладонями. Он наклонил ее голову легонько набок, и поцелуй стал еще глубже.
Ария закрыла глаза и невольно прижалась к нему.
Когда он чуть отстранился от нее, она осталась стоять, как была, и глаза ее были все еще закрыты.
Она еле слышно проговорила что-то по-английски. Потом глаза ее медленно открылись. Он все еще ласкал ее щеку.
— Вот это один из наших американских обычаев. А у вас нет такого в Ланконии?
Она знала, что он дразнит ее, но не рассердилась.
— И как вам мой поцелуй по сравнению с поцелуем Митча? — спросил он.
Она резко выпрямилась и, прежде чем он понял, залепила звонкую пощечину.
— Этому обычаю я научилась от вашей подруги в Нью-Йорке. — Она замолчала, а потом сказала: — А теперь пусть кто-нибудь отвезет меня домой.
— Послушайте, — сказал Джей-Ти, стоя перед ней. — Мы — не ваши слуги. Вы можете здесь о чем-то просить, но не требовать.
— Тогда я прошу увезти меня отсюда.
— Я отвезу вас. Я — ваш муж, вы еще помните это? Хотя мне это такого стоит!
Он повернулся к Долли. Все пары стали собираться вокруг них.
— Я старался. Черт меня побери, я старался. Поехали, Ваше Королевское Высочество, я повезу вас домой.
Поездка по городу, чтобы забросить по домам остальных, прошла в молчании. Сердце Арии все еще громко колотилось. Она знала, что подняла слишком много шума почти из ничего. Если честно, ей даже понравилось, что муж ее ревнует… Страх спровоцировал вспышку.
С того самого времени, как она научилась ходить, на нее надели маску и требовали самодисциплины. Она должна была всегда контролировать свои эмоции. Она была на похоронах своих любимых родителей и не уронила ни слезинки на людях. Она вынесла боль нескольких физических ран и не плакала. Дважды ее похищали, и она не теряла присутствия духа. Она никогда не теряла контроля над собой.
Но сегодня вечером она оказалась на грани потери контроля, такого еще никогда не случалось в ее жизни. Господи, что она почувствовала, когда ее поцеловал этот мужчина!
Ей так захотелось поговорить об этом со своим дедушкой. Может, это плохо? Граф Джулиан никогда не вызывал в ней таких чувств. Но ведь она не спала с ним в одной постели, никогда не обедала с ним наедине. Может, эти чувства пришли бы, если бы она вышла замуж за графа?
А сейчас она ощущала бок лейтенанта Монтгомери, прижатый к ней в тесной машине, и он касался ее колена всякий раз, когда переключал скорость. И сердце ее колотилось еще сильнее.
Когда они остались в машине одни, она хотела извиниться, но он сказал:
— Отодвиньтесь. Я хочу, чтобы вы пересели в дальний конец сиденья. Как можно дальше от меня.
Ария сделала то, что он сказал, и больше они не заговаривали друг с другом.
Следующие два дня были ужасными. Она ходила за покупками с Бонни и Долли, ходила в салон красоты, чтобы сделать прическу, купалась в море, но это было не то, что раньше. Джей-Ти вернулся к своей прежней холодной манере: не было больше смеха и вопросов, где кейс, и он снова терял терпение, когда учил ее готовить и стирать.
— Но я помыла тарелки вчера, — сказала Ария.
— Да? А это нужно делать еще и сегодня. Это нужно делать три раза в день семь раз в неделю.
— Ведь вы шутите, правда? Если я буду каждый день мыть тарелки, каждый день вытирать пыль с мебели, стирать одежду, готовить еду, покупать продукты, когда же я буду читать? Когда я буду ходить за покупками с Долли и Бонни? Когда я смогу быть Арией, а не миссис Монтгомери? Когда я смогу думать о чем-то другом, а не только о том, где купить стиральный порошок?
— Мне пора на работу.
Позднее, этим же утром, миссис Хемфри, которую нанял Джей-Ти, показала Арии, как убираться в доме и сервировать стол к обеду.
Этим же вечером Ария украсила стол свечами и сделала комнату настолько уютной, насколько позволяло то немногое, что предоставил им флот.
Джей-Ти включил все лампы и выбросил свечи.
Она знала, что он злится на нее, но так хотела, чтобы он снова улыбался. Он думал, что их брак — временный, но она-то знала, что это не так. Она перестала его ненавидеть, но он все еще был для нее чужим.
56 
