XXX

В час ночи Адамберга разбудил звонок Брезийона.

— Комиссар, у квебекцев принято забывать о разнице во времени, когда они нам звонят?

— Что случилось? Фавр? — спросил Адамберг. Он просыпался так же быстро, как и засыпал, будто не ощущал границы между сном и реальностью.

— О Фавре и речи нет! — крикнул Брезийон. — Завтра вы садитесь в самолет, вылетающий в шестнадцать пятьдесят. Собирайте шмотки и вперед!

— Куда я лечу, господин окружной комиссар? — спокойно спросил Адамберг.

— А как вы думаете? В Монреаль, черт возьми! Мне только что звонил суперинтендант Легалите.

— Лалиберте, — поправил Адамберг.

— Плевать. У них убийство, и им нужны вы. У нас нет выбора.

— Простите, я не понимаю. Мы там не занимались убийствами — только генетическими отпечатками. Лалиберте не новичок, у него это не первое убийство.

— Не первое, но вы ему нужны впервые, черт побери!

— С каких это пор парижская полиция занимается квебекскими убийствами?

— А с тех самых, как они получили анонимное письмо. Жертва — француженка и связана с каким-то делом, которым вы там занимались. Короче, есть связь, и им нужны ваши знания.

— Черт возьми, — занервничал Адамберг, — пусть пришлют рапорт, и я отсюда предоставлю им нужные сведения. Не собираюсь всю жизнь летать туда-сюда.

— Я так и сказал Легалите, представьте себе. Но ничего не поделаешь, им нужны ваши глаза. Он не отстает. Хочет, чтобы вы увидели жертву.

— Не может быть и речи. Здесь полно работы. Пусть суперинтендант пришлет мне досье.

— Слушайте, Адамберг, повторяю: ни у вас, ни у меня нет выбора. Министерству пришлось постараться, чтобы они согласились на вашу стажировку. Мы их должники. У нас нет выбора. Понимаете? Завтра вы летите. Но я предупредил Легалите, что вас будет сопровождать Ретанкур.

— Не стоит, я вполне дееспособен.

— Не сомневаюсь. Но вас будут сопровождать.

— То есть эскортировать?

— А почему нет? Мне говорили, что вы гоняетесь за мертвецом, комиссар.

— Так и есть… — Адамберг понизил голос.

— Вот видите. У меня в Страсбурге есть хороший друг, который сообщил мне о ваших выходках. Помните, я советовал вам ходить по струнке?

— Ладно. А Ретанкур будет следить за моими передвижениями? Я еду по приказу и под контролем, так?

Брезийон сбавил тон.

— Вернее будет сказать — под защитой.

— Мотив?

— Я не отпускаю своих людей поодиночке.

— Тогда дайте мне кого-нибудь другого. Данглара.

— Данглар будет исполнять ваши обязанности здесь.

— Пусть будет Вуазне. Ретанкур меня не любит. У нас спокойные, но прохладные отношения.

— Вот и хорошо. С вами полетит Ретанкур, и никто другой. Она — разносторонний офицер, способный правильно употребить свою энергию.

— Это мне известно. Не прошло и года, а ее способность уже вошла в легенду.

— Сейчас не время спорить, я хочу поспать. Вам поручается это задание, и вы его выполните. Бумаги и билеты будут в отделе в час дня. Счастливого пути, разберитесь и возвращайтесь.

Ошарашенный Адамберг остался сидеть на кровати с телефоном в руке. Жертва — француженка. И что из того? Делом занимается ККЖ. Что случилось с Лалиберте? Зачем тащить его через Атлантику — чтобы он взглянул на жертву? Если ее необходимо опознать, почему он не передаст фотографии по факсу? Во что он играет? В гусиного вожака?

  57