93 
Уин была стройной и изящной женщиной с голубыми глазами и очень светлыми волосами. Своим хрупким, почти эфемерным сложением она отличалась от других сестёр Хатауэй. Отделившись от группы, сгрудившейся посреди комнаты, она подошла к Кристоферу и подала руку:
— Капитан Фелан, какое счастье, что мы приобрели в вашем лице брата. Мужчин в нашей семье женщины превосходили числом — четверо к пяти. Сейчас вы сравняете итог, и нас станет десять.
— Я всё ещё чувствую над собой превосходство, — заявил Лео.
Меррипен подошёл к Кристоферу и, крепко пожав ему руку, окинул его оценивающим взглядом.
— Роан говорит, что вы не бедны для gadjo, — произнёс он. — А Беатрис заявила, что любит вас, отчего я склоняюсь к мысли разрешить вам жениться на ней. Но я всё ещё думаю над этим.
— Если это имеет значение, — заметил Кристофер, — я готов забрать всех её животных.
Меррипен принял это к сведению:
— Можете взять её.
Вначале беседа за обеденным столом текла быстро и кипела вовсю. Постепенно, однако, разговор перешёл к Ирландии и к поместью, которое Меррипену вскоре предстояло унаследовать, и настроение у всех упало.
Около десяти лет тому назад Ирландия пострадала от длительного нашествия картофельного вредителя, приведшего к катастрофе таких размеров, что страна до сих пор от неё не оправилась. Англия предложила только небольшую помощь в виде временных мер, предполагая, что проблема решится сама собой естественным путём.
В Ирландии, уже доведённой до нищеты, наступил голод национального масштаба, сопровождаемый эпидемией болезней. В итоге на обочинах дорог или в грязных лачугах умирали целые семьи, а арендодатели, такие как Каван, выселяли бедных арендаторов и боролись с теми, кто оставался, что привело в результате к судебным тяжбам и ожесточённости, которая грозила сохраниться в последующих поколениях.
— Землями Кавана и арендаторами пренебрегали долгие годы, — рассказывал Меррипен. — Дедушка был слишком поглощён заботами о собственности в Англии, чтобы проводить улучшения и восстановления в Ирландии. На землях не проведён дренаж, отсутствуют даже простейшие механизмы для обработки земель. Жителям известны только самые примитивные способы земледелия. Они живут в домах, сделанных из глины и камня. Бόльшую часть скота они продали, чтобы заплатить ренту. — Меррипер замолчал, лицо его помрачнело. — Я встретился с Каваном перед возвращением в Стоуни-Кросс. Он отказался выделить хоть шиллинг из своего состояния, чтобы помочь людям, зависящим от него.
— Сколько он ещё протянет? — спросила Амелия.
— Меньше года, — ответил Меррипен. — Я удивлюсь, если он переживёт Рождество.
— Когда он умрёт, — примирительно заявила Уин, — у нас будут развязаны руки, чтобы вложить его состояние обратно в земли Кавана.
— Но потребуется больше, чем просто деньги, — добавил Меррипен. — Нам потребуется заменить глиняные жилища прочными домами. Мы должны научить людей новым методам земледелия. Им нужно всё. Механизмы, еда, скот, семена… — тут он оборвал речь и одарил Кэма взглядом бездонных глаз: — Phral, выходит, то, что мы сотворили с имуществом Рэмси, выглядит детской игрой.
Кэм рассеянно потянул себя за прядь волос:
— Мы должны начать готовиться прямо сейчас, — произнёс он. — Мне нужны все сведения, которые можно получить, о финансах и имуществе Кавана. Для начального капитала мы можем продать кое-что из его — твоих — английских владений. Ты должен сделать оценку, что необходимо в первую очередь, и решить, что важнее. Мы не сумеем сделать всё сразу.
— Непомерно много, — откровенно сказал Меррипен.
По наступившему оглушительному молчанию за столом Кристофер сделал вывод, что Меррипен редко, если вообще хоть когда-нибудь, объявлял что-то непомерным.
— Я помогу, phral, — произнёс Кэм, решительно глядя.
— У меня появляется неприятное чувство, — вмешался Лео, — что мне предстоит самому управляться с имуществом Рэмси, пока вы двое посвятите себя спасению Ирландии.
Беатрис уставилась на Кристофера с милой улыбкой на губах.
— Это заставляет задуматься и над нашим местом в будущем, верно? — негромко сказала она.
Он как раз думал над этим.
Встревоженный взгляд Меррипена обратился к лицу Кристофера.
— Теперь после смерти брата вы унаследовали Ривертон.
— Да.
Губы Кристофера скривились в почти насмешливой улыбке:
93 
