Последние отзывы

  89  

Так, во всяком случае, показалось Малышу. Особенно пристально смотрел в их сторону блондин.

– Ты чего, решил в гляделки поиграть? – Малыш выпятил нижнюю губу и расширил маленькие, заплывшие жиром глазки.

Блондин то ли не понял, что он обращается именно к нему, то ли просто не обратил на него внимания, достал сигарету и молча закурил, переглянувшись со своими товарищами.

– И не кури здесь, не видишь, ветер на наш столик все несет, – громче произнес Малыш.

– Остынь, – прошипел ему Леха, но было уже поздно.

– Какого хрена ты здесь куришь? – Малыш уже поднимался со своего места.

– Ладно, посмотрим, – улыбнулся Лехе Сальмон, – пусть маленький развлечется.

– Черт с ним, пусть развлекается, – Леха махнул рукой и принялся ждать, как будут разворачиваться события.

Он не сомневался, что в случае чего придется встревать в потасовку, если, конечно, она начнется, но был уверен, что сила на их стороне.

С этими троими они справятся легко. Какие-то доходяги. Тем более курят.

Малыш уже был рядом с соседним столиком.

– Тебе чего, толстый? – блондин развернулся вместе со стулом, продолжая нагло смотреть на Малыша и пускать дым кольцами.

– Щас я тебя поставлю, – Малыш поигрывал бицепсами. – Ты что, глухой, не слышишь, что я сказал?

– Я тебя щас сам поставлю, урод, – презрительно хмыкнул блондин, и Леха сразу врубился, что они нарвались.

Таким тоном мог разговаривать только очень уверенный в своих силах человек.

– Пошел вон, – блондин вынул изо рта сигарету и плюнул на сандалии Малыша.

Тот еще не въехал, что не на того напал, и размахнулся, чтобы выбить блондину мозги с одного удара. Тот, не вставая с места, резко поднял ногу, и носок дорогого ботинка врезался Малышу в пах. Малыш мгновенно забыл, что он собирался сделать с этим наглецом, и быстренько схватился обеими руками за свои орехи. Недолго думая, блондин толкнул его ногой в мощную грудь. Малыш отлетел к своему столику, плюхнулся на пятую точку и застыл, медленно вращая глазами. Наглец повернулся к столику и как ни в чем не бывало продолжал курить. Он даже не поднялся со стула!

Леха и Сальмон вскочили почти одновременно. Теперь уже отступать было поздно. Они рванули к столику, за которым сидела троица в белых рубашках, готовые смести их с лица земли вместе со стульями. На их пути уже стояли коротко стриженный брюнет и тонкогубый коротышка. Лехе попался брюнет. Он вмазал ему с правой в голову, но тот успел пригнуться, нанеся серию ударов по корпусу. Стальной пресс Лехи выдержал эти удары.

Теперь Леха действовал осторожнее. Показав, что собирается еще раз ударить справа, он двинул левой, целя опять же в голову. Перехватив его руку, брюнет сделал короткий шаг в сторону, и Леха, перелетев через столик, приземлился почти у стены кафе.

Сальмон принял боксерскую стойку и наступал на коротышку. Он не сомневался, что завалит этого тонкогубого первым же ударом. Нужно только попасть.

Вот он уже совсем близко. Коротышке никуда не деться. На кого ты письку дрочишь?! – успел подумать Сальмон, до того как получил сзади сильнейший удар по почкам. Выгнувшись назад, он опустил руки, и тут же коротышка нанес ему удар в солнечное сплетение и, когда он, согнувшись пополам, хватал ртом воздух, добил его ребром ладони по толстой шее.

Все произошло настолько быстро, что никто из Лехиной команды не успел толком ничего понять. Откуда-то появились омоновцы в бронежилетах, и уже через несколько минут Леху, Сальмона и Малыша с защелкнутыми на запястьях браслетами заталкивали в милицейский «уазик».

* * *

Ваня бросил прощальный взгляд на пенную кромку у берега, на голубые и красные зонтики, шезлонги, лежаки, голые загорелые тела и вышел через аккуратную калиточку за пределы платного нудистского пляжа, успев состроить глазки охраннику в темно-синей форме. Развинченной походкой Ваня направился к обсаженному пальмами бульвару, вдыхая соленый ветер с моря и щуря даже сквозь черные очки «Пьер Карден» свои продолговатые дерзкие глазки. Издалека он был похож на марионетку.

Картинно выставляя худые ноги, Ваня лениво дефилировал мимо идущих к пляжу людей в шортах, майках и купальниках. Его взгляд порой задерживался на каком-нибудь привлекательном мужском теле, но быстро соскальзывал, при этом его чувственные губы чуть надувались, словно Ваня был разочарован.

На правой щиколотке у него посверкивал рокерскими металлическими бляшками широкий чернокожаный браслет. На мизинце левой руки тускло блестел плоский серебряный перстень с надписью на английском языке. Ваня был одет очень даже демократично – в джинсовые бриджи с живописными дырами на ляжках и коленях и красную майку без рукавов, на которой красовалось нервически-скандальное: «fuck off!» Несмотря на свои педерастические замашки и тридцать лет, Ваня в душе оставался вредным мальчишкой. На ногах Ваня носил очень стильные кожаные сандалии – без задников, на плоской подошве, которые держались в основном на ступне за счет колечка, куда продевался большой палец. На плече у Вани болтался модный матерчатый рюкзачок.

  89