90 
Он лениво приблизился к стоявшему в ряду прочих иномарок роскошному лазурному лимузину. Из машины выскочил накачанный смуглолицый парень с крупным носом и бритвенно-тонкими губами. Рубашка едва не лопалась на его мощном торсе.
Ваня насмешливо и даже презрительно наморщил свой длинный острый нос.
Громила распахнул перед Ваней дверцу. В жесте качка не было, впрочем, уничижительного желания угодить или как-то выказать свое расположение.
Скорее, он делал это из-под палки.
– Я поеду на такси, – капризно заявил Ваня и улыбнулся, демонстрируя свое превосходство.
– Черкес предупредил… – начал было парень.
– Отъебись, – Ваня томно повел плечами и, сделав грациозный разворот всем своим тощим и гибким корпусом, пошел прочь, чуть шаркая своими сандалиями без задников.
Он двигался так, как двигаются модели по подиуму. Его нисколько не смущала такая женственность, наоборот, он порой даже излишне подчеркивал гибкую плавность движений. Особенно четко вышагивал Ваня тогда, когда был чем-то взбешен или раздражен.
Лимузин медленно ехал вдоль тротуара. Носатый парень сидел впереди, рядом с шофером, и безуспешно пытался завлечь гордо шагающего Ваню.
– Черкес просил, чтобы ты приехал к нему… – не таким ледяным тоном, как минуту назад, произнес парень.
– Еся, отъебись, – жеманно, гнусавя и подергивая плечами, ответил Ваня.
Он чуть косил своими глубоко посаженными, скрытыми под очками глазами в сторону лимузина. Прохожие с любопытством разглядывали этого меланхоличного юношу, пренебрегающего такой шикарной тачкой.
– Доеду сам, – Ваня манерно вертел головой, так что она казалась закрепленной на шарнире.
Впрочем, все его тело, которое, мнилось, вот-вот рассыпется от собственной легкости или просто растает в воздухе, вихлялось, как шарик на нитке.
– Ну так что ему передать, – терял терпение Иосиф, – ты будешь или нет? Он пока дома…
– Прекрасно, – игриво грассируя «р» на французский манер, Ваня расслабленно кивнул. – Но мне нужно зайти на рынок…
– У Черкеса, что, жрачки нет? – грубо спросил Иосиф.
– У него, может, и есть, а у меня в холодильнике шаром покати, – томно вздохнул Ваня и пошел быстрее.
– Так что ему передать?
– Так уж и быть, приду, – Ваня на миг обернулся, согнул руку в локте и мягко махнул кистью.
Иосиф сплюнул, саркастически усмехнулся и приказал шоферу жать на газ. Лимузин цвета морской волны понесся по дороге, обгоняя более скромные машины, привлекая внимание прохожих и водителей.
Ваня любил демонстрировать независимость от своего покровителя. И хотя этот покровитель исправно платил за его услуги, купил ему оригинальную квартирку, которую Ваня опять же на французский манер называл studio, тщательно ударяя на последнем слоге, изящный мотоцикл «Кавасаки», оплачивал все его дорогие заскоки, клубные тусовки и путешествия за рубеж, Ваня упорно дистанцировался от Черкеса. И тогда его собеседник, наслышанный о том, что Ваню содержит Черкес, недоумевал, не придумали ли это завистники – таким независимым и разборчивым выглядел Ваня.
Он действительно зашел на рынок, купил небольшую треску, потому что позволял себе только рыбу (паровую), фрукты, орехи, овощи и минеральную воду, и, раскачиваясь всем телом, побрел к вилле Черкеса.
Белостенная вилла возвышалась на живописном пригорке, откуда открывался на море царский вид. Дом имел плавную конфигурацию, отвечая концепции «перетекающего пространства». Черкес настолько дорожил мнением Вани, который вел на сочинском телевидении передачу «Монстры мировой моды», что полностью доверился его фантазии. Правда, пригласил опытного архитектора ему в помощь. Интерьер тоже создавался по совету Вани, и Черкесу пришлось отказаться от красивого антиквариата, например, стола времен Павла Первого, старинных чеканных люстр, столика из гарнитура графа Орлова и дедовских домотканых ковриков. А все потому, что Ваня восхищался конструктивизмом и модернизмом. Гостиная в новом доме Черкеса была экипирована всяческими новейшими техническими приборами, имела строгие, но при этом не жесткие очертания, была оформлена в одной цветовой гамме. Черные вазы, имевшие форму греческих, но без каких-либо рисунков, прекрасно смотрелись на фоне бежевой мебели и стен.
Ванная комната выглядела мини-дворцом, с обитым розовым шелком стенами, с розовой плиткой и розовым шкафчиком для полотенец. Она была данью давнего увлечения Вани однотонными шелками. Черкес поначалу не мог привыкнуть к такой «бабской» обстановке, но потом смирился, видя, как приятно Ване бывать в этой чудо-комнате. Ваня от нечего делать дарил Черкесу туалетную воду и соль в изящных флаконах, так что мраморная поверхность столика, стоявшего возле овального зеркала, все менее просматривалась под многочисленными коробочками и пузырьками.
90 
