Нет, он не спал. Или они все трое спали и видели один и тот же сон. Там, за окном, было ЛЕТО! Да, самое настоящее, жаркое лето: травка зеленела, блестело солнышко, птички пели, цветочки цвели. Все как положено.
Должно быть, у них был такой ошалелый вид, что хозяин все понял без слов, усмехнулся горько.
— Что? Удивились? А чему тут дивиться? В наших краях — обычно дело! Надоела господину Мастеру зима, захотелось лета — вот вам и пожалуйста. А что после его фортелей с озимыми станется — это ему интереса нет. Так вот и живем, чтоб ему!..
Ответом был жалобный звон стекла. Что-то снова разбилось на кухне.
— Дедушка, — заговорщицким голосом попросил Иван. — А расскажите про него подробнее, про Мастера вашего.
Старик отшатнулся и руками замахал:
— Что ты, что ты! Эдак от всего нашего хозяйства не останется ничего, баба тогда совсем со свету сживет! — но, видно, очень уж велик был соблазн душу отвести, не выдержал дед, вдруг подхватился куда-то. — А, ладно! Пропадать так пропадать! Ждите, сынки, я щас!
Он исчез за кухонной занавеской и принялся чем-то греметь. Когда же вынырнул оттуда, на голове его был лихо нахлобучен новый чугунок, а руки были заняты.
— Нате, надевайте! — Он протянул «гостям» три глубокие глиняные миски с зеленой поливой.
— Зачем?!!
Они воззрились на хозяина с таким изумлением, что тот принялся весело кудахтать:
— Хе-хе-хе! Хе-хе-хе! Думаете, свихнулся дедка, из ума выжил! А нет, дедка умом покуда здрав, хоть и годов ему тринадцатый десяток идет! («Сто двадцать лет! — поразился Иван. — А выглядит едва на восемьдесят!» Однако его спутников дедово долголетие почему-то не впечатлило.) Другие есть у нас… гм-гм… вы миски-то надевайте, надевайте! Говорить буду! Потому замечено: ежели чем тяжелым голова покрыта — говорить можно свободно, без особливого ущерба. Ну слушайте.
Прежде, когда я ишшо молодой был, жили мы, стало быть, как все живут. Обыкновенно. Зимой зима, летом лето, чудеса токмо те, что богами посланы, волшебство, только ежели сам магу заплатишь. А потом господин Мастер пришел, и все у нас на евойный лад сталось. Что ему в голову войдет, то у нас и есть. Господин Мастер — он ведь не вовсе без ума, и не сказать, что злой, но с большой придурью человек. А силища у него — у-у-у! Иным богам под стать! Играется нами, как дите забавками, а мы народ маленький, терпим. С другой стороны, можно и потерпеть. В других местах и мор бывает, и война, и непогода случается, и иная какая напасть. А у нас ничего, покуда господину Мастеру не захочется. Так-то!
Но чудного много вокруг. Кто молодые, те не понимают, думают, так оно и быть должно. Это мы, старики, знаем мир, каким его боги сотворили. А молодым — откудова знать? Молодежь нынче…
— Кхе-кхе! — деликатно сказал Иван. Житейский опыт подсказывал ему: разговор на вечную тему: «Какая нынче молодежь пошла» — может затянуться до бесконечности, если вовремя не остановить. — Дедушка, а где, к примеру, этот ваш Мастер живет?
— Да живет, где хочет, то там, то сям. Больше, понятно, в столице. Замок там у него, прости господи! — Воспользовавшись отсутствием бабки, дед смачно плюнул на чистый пол. Но тут же собственной лихости испугался и растер плевок подошвой.
— А до столицы далеко?
— А вот это я вам, сынки, не скажу! — развел руками дед.
— Почему?! — Они никогда не слышали, чтобы из местонахождения столицы государства делали тайну.
— Как же я вам скажу, ежели она, столица наша, на месте не стоит, а по всему царству нашенскому елозит и в соседние заглядывает?
— О-о-о! — протянул Иван потрясенно. — Тяжелый случай! — К тому, что придется гоняться по всему региону за путешествующей столицей, он еще как-то не был морально готов.
— Дед, а он вообще какой, Мастер? — перехватил инициативу Кьетт. — По виду, по характеру?
— Лысый! — радостно отрапортовал дед и, приподняв чугунок, горделиво погладил собственную седенькую макушку. — Как колено! Это у него от колдовства все волосья слиняли. Бровей и то нет.
— Что же он новые не отрастит? — полюбопытствовал снурл. — Зимой лето делает, города с места на место возит, а такую малость себе не наколдует?
— Кто ж его знает? Может, привык? Может, ему свежее так? — предположил дед неуверенно. — М о зги-то слабые, вот он их и проветривает! — сказал и насторожился: не громыхнет ли? Нет, не громыхнуло. Работает защита!