Последовала немая сцена, во время которой каждый думал о своем. Я прикидывала, стоит ли придушить не в меру разговорчивого фамилиара или просто закрыть его дома месяцев на пять. Или нет. Лучше повесить на дверь амбарный замок, а ключ выбросить в реку. Не знаю, о чем именно думал Призрак, лицо его хранило печать отрешенности от происходящего, хотя глаза смотрели цепко, как хорошо заточенные рыболовные крючки.
Правитель размышлял о том, кому это так не посчастливилось попасться в когтистые лапки ведьмы бесовской наружности. Уж не принц ли клана Раскидистого Дуба так отличился? То-то вокруг предстоящей помолвки ходят различные слухи, один другого нелепее. Поговаривали, что старый священный дуб, под сень которого приносили всех новорожденных, дабы Правитель мог наречь каждого именем, был сломан то ли бурей, то ли еще каким стихийным бедствием. Вместо красавца-великана высадили молодой дубок и белоствольную березку, обозвав полученную композицию «Символом дружбы народов». А еще злые языки утверждали, будто мирно почившая от старости любимая канарейка Правителя вдруг ожила, обросла зубами и долго гонялась за своим хозяином по коридорам дворца. Да-а-а. Странные дела творятся в кланах.
Тем временем кот усмотрел замечательный трехтомник эльфийских блюд на самой нижней полке огромного стеллажа и теперь тщетно пытался вытащить его из ряда плотно стоящих фолиантов. Кот кряхтел и крякал, как полузадушенная утка.
Двумя передними лапками он тянул приглянувшуюся книжку за корешок, а задними упирался в деревянную полку. Но, несмотря на титанические усилия, ни одна книга не тронулась с места.
— Прошу прощения, Леди Дарриэль, но я все-таки рискну увидеть вашу татуировку, тем более что многоженство среди эльфов как-то не принято, — отмер наконец Правитель.
Призрак тоже перестал изображать из себя каменную статую и шумно прочистил горло:
— Леди, неужели вы действительно рассчитываете осчастливить нас своим правлением?
Мне раньше никогда не доводилось слышать столько сарказма в чьем-то голосе. Скепсис буквально переполнял каждое слово и щедро лился через край, как деготь из кадушки. Пару месяцев назад, когда я еще не была так близко знакома с Ахурамариэлем, такой вопрос мог поставить меня в тупик. Но теперь, изрядно поднаторев в словесных баталиях с этой металлической ехидной, я уже не та скромная, юная, зеленая выпускница Академии. Нет. Теперь меня ехидными высказываниями не прошибешь.
— Придется, — со вздохом великомученицы молвила я. — Ведь ваша защита распространяется только на этот город, а вы знаете, сколько маньяков проживает за его пределами?
В этот момент Васька совершил особенно сильный рывок, корешок не выдержал напора и с сухим треском оторвался. Кот со сдавленным мявом улетел в темноту, сжимая в крепко стиснутых кулачках кусочек вожделенного издания. Раздался шум падения, что-то с глухим стуком посыпалось на пол, послышались сдержанные ругательства. Через несколько секунд из мрака появился почесывающий спину фамилиар.
— Виктория, ты не права! — решительно заявил он. — Тут тоже маньяков хоть отбавляй! Заметь, никому и в голову не пришло обратиться с необычной просьбой к самой завалящей эльфийке. А это уже дискриминация по расовому признаку.
— Скорее по клановому, — откликнулся Правитель. — Другим ничего такого не предлагалось потому, что ни одна из присутствующих на банкете дам не имеет отношения к легендарному клану Сестер Серебряного Единорога. Леди, вы всех нас задерживаете.
— Действительно, — кивнул Васька. — Покажи ты им эту татуировку — и спать, а то лапы уже не держат.
Я потупилась, и с видом жертвы репрессий со стороны распоясавшихся властей молвила:
— Хорошо, только потребуется помощь. Самой мне замок не расстегнуть.
То ли всем присутствующим надоело наше препирательство, то ли причина была в чем-то другом, но помогать рванулись все оптом, продемонстрировав в едином порыве редкую сплоченность рядов. Забег выиграл фамилиар. Что и неудивительно: он стоял ближе всех и получил хорошую фору на старте. Вжикнула молния, замок расстегнулся, издав душераздирающий вздох, и я стыдливо спустила ткань с плеча. В нервном подрагивании пламени свечей все пристально уставились на мерцающую в полумраке татуировку с серебряным единорогом. Я окончательно смутилась и покраснела. В конце концов, не каждый день мои обнаженные плечи удостаиваются такого внимания.