Особенно,... 
68 
— Когда я скакал сюда, надеялся, что вы, возможно, не отвергнете мое ухаживание, — сказал он уже тише и более мягким тоном.
Ее колени подогнулись, и она упала ему на грудь. Он крепче сжал ее в руках и прошептал:
— Я был прав?
Она каким‑то образом сумела кивнуть. Говорить она не могла: желание гремело в ней, как удары барабана.
— Я хочу ухаживать за вами, Бланш! — хрипло сказал он. Руки сэра Рекса крепче прижали ее к его крепкому, сильному телу. — Я хочу поцеловать вас, — сказал он. Теперь его голос звучал глухо. — Можно?
Бланш сделала глубокий вдох, кивнула и подняла голову. Она чувствовала, что вот‑вот заплачет.
— Не плачьте, — тихо сказал он, и мускулы его лица напряглись. — Просто дайте мне этот поцелуй, — шепнул он еле слышно.
Бланш увидела, как чувственно опустились его веки, прикрывая глаза, и как он приблизил к ней свое лицо. Не веря своим глазам и надеясь, она ждала, что будет дальше, — и почувствовала легкое прикосновение его губ к своим.
Она беззвучно ахнула от наслаждения, закрывая глаза, когда он начал медленно и нежно водить своим ртом вперед и назад по ее губам. Сердце Бланш стучало неровно и лихорадочно, словно было готово взорваться, и вместе с этим биением сердца началось другое, смущающее ее биение под юбками. Она крепко сжала руками его плечи и еще сильнее прижалась к нему. Как только она это сделала, его рот сделался властным и требовательным.
Бланш вскрикнула.
Его рот раздвинул ее губы. Теперь его ладонь лежала у нее на затылке. Он стал жадно целовать ее. Бланш почувствовала толчок его плоти в свое бедро и испытала невероятный восторг. Она еще крепче прижалась к нему. Он глубоко просунул свой язык в ее рот и целовал ее так, словно старался проникнуть поцелуями как можно глубже внутрь ее.
Все вокруг нее кружилось.
Ей не хватало воздуха.
Она не чувствовала ничего, кроме его большого сильного тела, его рта, его объятий. Его ладони опустились ниже, почти на ее ягодицы, и она почувствовала тяжесть внизу живота и влагу. И впервые в жизни она захотела, чтобы мужчина просунул свою ладонь под ее юбки, коснулся ее и этим облегчил ее боль.
Его язык ворвался в глубину ее рта, и у него вырвалось глухое требовательное ворчание. Это был очень мужской и сексуальный стон. Бланш тихо вскрикнула, уступая этому требованию.
Он оторвал свой рот от ее губ, но продолжал сжимать ее в объятиях. Ее лицо было прижато к его груди, а его щека — к ее виску. Она чувствовала, как бешено стучит в груди ее сердце и как еще сильнее стучит его сердце под ее щекой. Он дышал хрипло, но так же хрипло дышала и она.
«Желание. Как много желания!» — подумала Бланш.
Из ее глаз полились слезы.
Она никогда даже не мечтала, что этот день действительно настанет. Она хотела сэра Рекса. Она хотела, чтобы он целовал и обнимал ее, и сама хотела целовать и обнимать его в ответ. И она хотела большего, чем поцелуи и прикосновения, каким бы постыдным ни было такое желание.
— Бланш, — произнес он наконец, едва дыша, и поднял ее голову, чтобы видеть лицо. — Почему вы плачете? — Его глаза широко раскрылись от тревоги.
Слезы текли по ее лицу. Она ответила не задумываясь:
— Я не знала, что поцелуй может быть таким.
Он вздрогнул и сказал:
— Я тоже этого не знал.
Глава 10
Ему было очень трудно стоять там, как положено джентльмену. Он и не мечтал, что Бланш будет смотреть на него затуманенным взглядом, растрепанная и с распухшими губами. Он никогда даже не мечтал, что поцелует ее. И самое главное: он никогда не мечтал, что будет хотеть женщину так отчаянно, как хотел ее.
Легкий ветерок прижал несколько прядей ее платиновых волос к ее щекам. Сэр Рекс заставил свои губы сложиться в улыбку, как будто он и Бланш не соединились только что в опустошающем поцелуе, как будто его плоть не натягивала его брюки, как будто ему не хотелось снова стиснуть в объятиях ее мягкое маленькое тело и пойти гораздо дальше поцелуя.
— Может быть, пойдем туда? — показал он на развалины.
Она проглотила комок в горле и вздохнула. Он во всех подробностях вспомнил мягкость и нежный вкус ее губ. Все изменилось в день собрания, в церкви. А может быть, это началось, когда она наткнулась на него среди ночи, когда он был совершенно пьян, но не стала его осуждать? Он много раз удивлялся, что она добра к нему, восхищается им, уважает его. Или, может быть, их отношения изменились из‑за несчастного случая? Или же все минуты, начиная с ее поразительного появления в Лендс‑Энде, соединились, слились в одно целое, как камни в оползень, и теперь это чувство набрало скорость и силу?
68 
