77 
Приступить к еде они так и не успели – тоже знакомая досадная деталь. Снится еда, видишь её, нюхаешь, трогаешь – а в рот не даётся, обязательно что-то случается! На этот раз, к примеру, начался обстрел. Били из миномётов, с той стороны– только непонятно, с чьей, кто противник, Квандор, Набар, или кто-то совсем другой, с кем ещё не воевали, с кем не знаешь, как себя вести, и чего от него ждать… Это очень важно, знать, кто твой враг, тогда не так страшно. Но враг неведом, он садит из своих орудий по нашим позициям, и негде укрыться, спрятаться от рвущихся снарядов, потому что тверди нет – ни спасительной воронки, ни бугорка, ни кочки. «Окоп бы нам, окоп, ведь есть же на свете счастливые края, где окопы можно рыть круглый год!» Но окопа нет, и вырыть его никак невозможно. Лежит кругом равнина, плоская, вязкая, от каждого взрыва она сотрясается, как студень из рыбьих костей, норовит утянуть в чёрную бездну.
– Мы утонем! – кричит рядовому Сор-ату рядовой Рег-ат, вжимаясь в зловонную жижу. – Уползать надо! Здесь нельзя оставаться, топь подалась!
Но тот поворачивает к нему странное, ещё более рыбье, чем обычно, лицо, и говорит очень спокойно:
– Ну что ты! Здесь же твёрдо! Смотри – вон она идёт!
Женщина в сером линялом платье идёт вдоль линии огня, вдоль полосы колючей проволоки, и наверное, она глухая, потому что разрывов будто не замечает – не вздрогнет, не обернётся… Даже когда снаряд ударяет совсем рядом, и чёрные брызги окатывают её с ног до головы, она продолжает свой путь.
– Ложись!!! – орёт он ей, срывая голос, – ложись, ненормальная!
Странно, но его голос она слышит. Останавливается. Смотрит… Он видит её лицо – тонкое, бледное до прозрачности, обрамлённое стрижеными светлыми волосами… Ведь это же она! Это Акти! ЕгоАкти! Но откуда? Зачем она здесь, на передовой? Ведь они ещё не знакомы даже, они только через несколько лет встретятся…
– Акти!!! – снова кричит он. – Уходи!!!
Но она снова не слышит. Она стоит, улыбаясь, возле кирпичной стены… Откуда здесь стена? Не было её, и быть не могло, это же фронт, и топь кругом, здесь не место стенам… Отойди! Отойди от стены, ради трёх Создателей, ОТОЙДИ ОТ СТЕНЫ!!!
Поздно. Стена не может стоять на трясине. Она кренится, она валится вперёд, всей своей кирпичной массой… И всё. Тонкая, белая, с короткими овальными ноготками рука мёртво торчит из-под груды битого камня…
– А-ах! – он проснулся, захлебнувшись воздухом. Лицо было мокрым от слёз. Тело сотрясала такая дрожь, что он поспешил отползти в сторонку, из страха разбудить агарда Тапри, мирно сопящего под боком, и как-то по-детски причмокивающего во сне.
Не спал Гвейран – была его очередь нести караул. Почувствовав шевеление брезента, спросил:
– Ты чего возишься? Спи, твоя смена не скоро… Да что с тобой?!
– Н…ничего, ерунда, – лязгая зубами, выговорил цергард. – Кошмар приснился. Дежурный.
И тихо, сдавленно застонал, как от мучительной боли.
Вацлав протянул руку, пошарил в темноте, стараясь не задевать спящего адъютанта. Дотронулся до лица Эйнера, оно было ледяным и мокрым, губы дрожали. Провёл рукой от щеки к подбородку и к шее, почувствовал, как под пальцами бешено пульсирует артерия. Спросил тихо:
– И часто тебе такое снится?
– Н… не очень… – ему было трудно говорить. – Не каждую ночь…
Навязчивые кошмары. Что может быть проще? Портативный пси-корректор, два мнемокристалла на присосках… Только где их взять ночью, посреди болот и хлябей чужой планеты?
Уже не заботясь о покое спящего, Гвейран перебрался к Эйнеру. Велел настойчиво:
– Спи!
Тот отрицательно помотал головой:
– Не буду больше. Если засну, оно опять… – в шёпоте его слышался страх, он продолжал дрожать. – Оно если уж начинается, то до утра. Лучше я буду караулить, а вы ложитесь.
Гвейран несколько раз моргнул, отгоняя наваждение, но оно не проходило. Не было рядом с ним в ту минуту Верховного цергарда Федерации, начальника внешней разведки, одного из самых влиятельных и опасных людей в государстве. Был измученный болью мальчик, который когда-то спал на его коленях и верил каждому из его обнадёживающих слов.
– Спи. Ничего плохого тебе больше не приснится. Я буду держать тебя за руку и отгонять кошмары.
– Как это? – доверчиво удивился тот, дрожь стала слабее.
77 
