ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мой идеальный смерч

Хороший роман. Под конец только подкачал. Подростковый, но написан неплохо. Несмотря на кучу ошибок и много лишнего... >>>>>

Загадочная женщина

Очень интересная книга, но очень грустная >>>>>

Счастье и тайна

На этом сайте есть эта же книга с другим названием, "Тайна поместья"! Не совсем любовный роман, как и все, в принципе,... >>>>>




  57  

– Ты кто? – спросил Варг заледенелыми губами.

– Я – ты.

– Вёрд?

– Вёрд.

– Ты… грязный.

– Ты – грязный.

– Так и будешь за мной теперь повторять?

Варг потер кончик носа, потому как не чувствовал носа и боялся – вдруг да тот отвалится? И вёрд повторил жест. А потом вдруг распластался и стал тенью, черной, гладкой, смеющейся тенью. Много лет прошло, прежде, чем у Варга получилось избавиться от нее.

И непонятное держало, не позволяя избавляться совсем.

– Ты ведь понимаешь, во что опять ввязался? – спросил Варг, глядясь в зеркало из черного камня. И сам себе ответил: – Да.

Глава 3. Гончая по крови.

Он шел по городу, меняя улицу на улицу, изредка останавливался, поводил головой, удивляясь тому, что не помнит ни этого места, ни того, как оказался в нем. Но удивление исчезало, сменяясь привычной уже тревожностью.

Редкие прохожие, завидев человека в сером плаще, надетом поверх теплого не по сезону свитера, спешили уступить дорогу. Все-то им было удивительно в этом странном господине. Прическа его – серые, будто припыленные волосы. Пряди достигали массивного носа, закрывали глаза, а затылок оставляли голым, беззащитным. Одеяние – помимо свитера и плаща носил он старые брюки в узкую белую полоску и высокие, армейские ботинки. Но пожалуй удивительнее всего был платок ярко-желтого цвета, обернутый вокруг шеи и завязанный крупным узлом. Узкие хвосты торчали из узла, словно тараканьи усы, и человек время от времени ухватывал их и потирал. При этом лицо его кривилось, а некрасивая, бульдожья челюсть выползала вперед.

И звали-то его странно – Инголф Рагнвалдович Средин. Сам он чаще представлялся Иваном Романовичем и всякий раз стеснялся, точно предавал кого, хотя предавать ему было некого: ни родителей, ни сестер с братьями, ни другой какой родни у Инголфа не имелось. Во всяком случае, он о них не помнил и данное обстоятельство распрекраснейшим образом дополняло и без того немалый список странностей.

– Чудак, – говорили люди, которым доводилось встречаться с Инголфом.

– Чокнутый чудак, – твердили знакомые.

– Псих… подвинулся после того случая, – обменивались шепотом коллеги.

Друзей, которым бы Инголф мог рассказать правду, у него не было. Верно, случись таковым появиться, и они сочли бы Средина совершенным безумцем.

Только безумец в туманные дни прячется под одеялом и лежит, не дыша.

Только безумец станет разговаривать с домами, выпытывая у них о случившемся.

Только безумец выберется в город, чтобы идти по неведомому следу, прошитому в воздухе. След был слаб. От него исходил тот же чистый хрустальный аромат, что и от найденных костей. Этот аромат играл, ныряя в камни мостовой, наряжаясь в другие запахи – то в грязные бензиновые хламиды, то в многоцветные шали женских духов, то в пряные шелка живых человеческих эманаций.

Остановившись на перекрестке, Инголф вдохнул. Сначала обеими ноздрями, пропуская сквозь себя поток городского смрада. Хрусталь в нем звенел. Больше звенел, чем когда либо.

Поэтому Инголф пальцем заткнул сначала левую, потом правую ноздрю.

Ошибки быть не могло – след вел к серому зданию, спрятавшемуся за линией живых тополей.

Инголф понятия не имел, что это за здание и каким образом привяжет он его к делу, и уж точно как объяснит начальству, которое всенепременно потребует объяснений. Но в данный миг его мало волновали заботы. Он видел цель.

И пошел к ней по кратчайшему пути. Визг тормозов, гневное гудение машин и крики водителей – это существовало где-то в ином, опричном мире.

Здание оказалось городской больницей, о чем имелась вывеска над главной дверью. Вывеску Инголф прочел дважды, разбирая каждое слово на буквы.

Больница? Тот, кого Инголф ищет – врач? Вполне возможно. Тела были расчленены с изрядным умением. Но тогда почему в холле запаха нет? Того самого, льдяно-хрустального, сладкого, как эскимо? Снаружи запах был, обвился вокруг здания гигантским змеем, а внутрь заглядывать не смел.

Почему?

Инголф задумался. Думал он, как и читал – медленно, и пока он думал, появился человек в зеленом хирургическом халате. Человек был обыкновенным – Инголф не очень хорошо улавливал разницу между людьми – вот только помеченным. И разило от него не хрусталем, а хрустальным перегаром.

  57